– Наполовину, по матери, но я еврей-антисемит.
– Такое – хуже некуда. А как считаешь, евреев зажимают?
– Вот академики – сплошь евреи. Они умны. Ты допускаешь, – спрашивал Кирилл, – что умный должен выше стоять?
– Это тривиально.
– Отвечай: да или нет.
– Да. Любой начальник, например…
– Тогда евреям занимать все высокие посты.
– Не думаю. Скажем, приходит кто-то к тебе в дом и навязывает свои порядки, а ты указываешь на дверь.
– Нет, ты представь крайность – станут рождаться идиоты: от шума, медикаментов, ядерных взрывов, например, или от водки. И мир постепенно выродится. Имеют они право на жизнь или при рождении их в пропасть бросать, как в Спарте?
– Хилых бросали.
– Не в этом дело. Да или нет?
– Станут идиотов бросать и задумаются: а полуидиотов, а дефективных на четверть? Это же чистый фашизм!
– Извечный спор насчёт отбора, – сказал Семёнов. – Нужен ли отбор? А сколько наций вымерло, а другие выжили без отбора.
– Всё-таки обидно: априори начальник умней.
– Но в природе это факт. Существуют рабочие муравьи и пчёлы, и варягов не зря приглашали в князья.
– Нужно исходить, увы, из одной основы: человек – всего лишь в исходном зерно, и может вырасти в кого угодно.
– Это школьникам твердят о космонавтах, только они чаще становятся парикмахерами и водопроводчиками.
– А по-моему, дело не в уме, а в том, кто кого сумеет обскакать.
– Я вижу, питьё кончается.
– Так рядом бар, – сказал Кирилл. – Я на разведку схожу.
– Ты можешь, – спросил Мокашова Семёнов, – поведать мне тайны вашего мадридского двора? Я первым понял и, чтобы не светиться, отвалил в бар: выпить на посошок. А за перегородкой от меня целуются. Вижу: оба из нашего зала. Меня не видели и разоткровенничались.
– О чём?
– Я толком не понял. Вроде бы о том, чтобы достать кого-то из ваших с кафедры. Возможно, тебя. Словом, словоблудие. Да кто она?
– Эта? Протопопова, жена-не жена, хотя он ей здесь прямо сказал, что брак у них гражданский, фиктивный, и грош ему цена. Не знаю, шутит или Люба замешана.
– Какая Люба?
– Машинистка кафедры.
– Эта в прозрачной кофточке?
– Она самая. Жена теперь на взводе и требует сатисфакции.
– А успокоить её…
– Ах, эти женщины!
– Все беды от них.
«Да, Протопопова – штучка ещё та. Ей, видно, больше всех нужно. Постоянно хитрит. А нужно стремиться быть скромней. Живёт, например, человек совсем без головного мозга, но с памятью и мыслительными способностями. И объясняют, что в желудке и кишечнике есть «брюшной мозг». В нём сто миллионов нервных клеток, и их достаточно для сносного существования. Живёт себе человек без запросов великих, скромно, натуральным всадником без головы. Но Протопопова в курсе проблем, и неплохо бы её расколоть».
