Над обрывом стоит моряк. Заслышав шаги, он оборачивается.
— Смолин! — окликает старшина Поторочин. — Тоже пришли полюбоваться? Хорошо, правда?
Много хотел сказать в ответ матрос. А сказал только:
— Да, хорошо!
Но Поторочин и так все понял. Старшина любит пояснять подчас очень знакомые вещи, но сам понимает людей с полуслова.
Марина бесшумно бегала по комнате, накрывая стол к вечернему чаю. Лицо ее так и сияло радостью. Муж дома! С приходом Николая все вокруг будто меняется, светлеет. Даже не обескураживает его снисходительно — покровительственный тон, — так брат разговаривает со своей младшей сестрой…
Она украдкой взглянула на мужа. За несколько месяцев совместной жизни она еще не сумела до конца разгадать его. Он любит ее. Сомневаться в этом — значит сомневаться и в своем чувстве. А оно так огромно, что, кажется, кроме него, ничего в тебе не осталось.
А все-таки трудно примириться с его службой. Случается, корабль отнимает у нее мужа на целые недели. Не только во время походов: даже когда корабль у стенки, Николай не каждый вечер вырывается домой. Да и дома он живет интересами своего корабля. Придет веселый, ласковый, скажет, что крепко скучал по ней, а потом, глядишь, опять за книги. И не тронь его: до глубокой ночи будет читать, покусывая кончик карандаша.
Вот и сейчас. Только что с ним по путеводителю гадали, где будут отдыхать в отпуске, а отошла от него— уставился в раскрытую карту морского побережья, а думает вовсе не о курортах. Что-то вымеривает, чертит карандашом, отточенным, как иголка.
— Все правильно, Маринка! — воскликнул он, отвечая на какие-то свои, не высказанные вслух мысли.
Поднялся. Могучий, ладный. Она своей головой еле достает узел его галстука.
— А теперь угощай, хозяйка!
И сразу исчезли недоумение и тревога. Вот всегда так. Да разве можно на него сердиться!
За чаем Николай похвалился:
— Задача мне досталась с дюжиной неизвестных. Неделю голову ломал, а все же решил!
— Ты же такой — не отступишь!
— Сейчас еще раз проверю и пойду докладывать.
— Снова уйдешь? — встрепенулась она.
— Да на часок всего. Пока ты просмотришь тетрадки своих учеников, я вернусь.
…На следующий день она провожала его в дорогу. Появился он под вечер, разгоряченный быстрой ходьбой.
— Маринка! Собери мои пожитки. Спешу.
— Надолго?
— Да нет, скоро вернемся.
— Прошу — береги себя.
Он сжал ее руку:
— Ничего со мной не случится. И почему ты так моря боишься?
— Злое оно — нас с тобой разлучает.
