Мысли Комарова то и дело возвращались к офицеру. Ведь и он начинал свою службу матросом. Может быть, тоже нес вахту на линии главного вала. Потом стал старшиной турбинистов. Только вчера Комаров читал в книге о подвиге старшины 2-й статьи Новикова. Да, это был тот самый Новиков.
…В бою вражеским снарядом пробило борт, вода хлынула в машинное отделение. Турбинистам нельзя было рассчитывать на чью-либо помощь: все были заняты боем. Тогда Новиков, командовавший турбинистами левой машины, задраил выходной люк.
— Уходить нам некуда. Будем спасать корабль.
Воды было по грудь. Вначале она была ледяной, но вскоре нагрелась от паропроводов и работающей турбины и начала жечь, как кипяток. Густой пар заполнил помещение. Стало трудно дышать. Но моряки не падали духом. Заделывали пробоину, откачивали воду. Новиков не отходил от штурвала маневрового клапана. Корабль продолжал бой, ему нужен был ход. Сильно осевший от принятой воды, эсминец маневрировал, наносил удары. И победил.
Верно говорят: любая специальность на корабле может стать геройской.
…Все так же сильно качало. Но, к своему изумлению, матрос уже не испытывал прежней слабости.
Злополучный подшипник понемногу остывал. Раньше время на вахте текло убийственно медленно. Теперь матрос с тревогой поглядывал на часы: неужели не удастся до смены остудить подшипник? Хотя бы еще полчаса…
Перед самой сменой зашел старшина. Он заметно осунулся, побледнел за эти четыре нелегких часа, но глаза сверкали бодро и весело. Осмотрел заведование Комарова и остался доволен.
— Порядок!
Скуп на слова старшина Спицын. Еще более скуп на похвалу. Но сейчас в одно это слово он смог вложить столько, что матрос почувствовал себя самым счастливым человеком.
Капитан 2 ранга Никитин с улыбкой посмотрел на собеседника. С Матвеем Сомовым они давние друзья, еще с училища. Вместе начинали службу, выросли до командиров лодок. Назначение Сомова командиром бригады не повлияло на дружбу. По-прежнему они рады каждой встрече. Но сейчас капитан 1 ранга Сомов шел с Никитиным в море как начальник. Это уже совсем другое дело. Присутствие на борту начальства, пусть начальством и будет лучший друг, заставляет командира корабля держаться настороже.
Комбриг неспроста нанес визит. Подводная лодка Никитина готовится к выходу в океан, в большое и трудное плавание. Понятно желание Сомова самому убедиться, что на корабле все в порядке. Дружба дружбой, а служба службой. Кстати и повод представился удачный: лодка выполняла очередную учебную задачу.
