«Зачем рассказала! Не надо было, не надо!» — бьется в голове мысль барабанной дробью.
«Все правильно». — вторит вернувшийся голос. — «Смотри и увидь! Слушай и услышишь! Захоти и поймешь!» — загадкой говорит он.
Эльвира медленно поднялась с дивана, откупорив вторую бутылку виски, наливая больше положенной нормы, осушив бокал практически залпом. Мне показалось, или в ее движениях и походке за эти пятнадцать минут появилась неимоверная усталость, словно к ее шее прикован огромный валун. Подойдя к широкому окну, она уставилась в темноту, нервно перебирая сиреневую портьеру. Георг закурил вторую подряд сигарету, быстро стряхивая пепел через каждую секунду. А Лиана со скоростью летающего теннисного мячика переводила глаза с одного на другого. В каждом их движении просматривается напряжение, повисшее тяжелым сигаретным дымом, будто бы у нас не милая дружеская беседа, одна из тысячи, а печальные поминки. Я же выжидающе смотрю на них, и то, что вижу, не вносит радужной перспективы. Наконец, Эльвира заговорила тяжелым голосом, который я слышала раз или два за все время знакомства, пропитанным страхом.
— Что они сказали, Налана? Вынесли какой-то вердикт? Твои Боги… — не отрывая взгляда от окна, говорит она.
— Не помню.… Но нет, кажется, нет. Все исчезло, превратилось в яркий синий свет, опутавший тело, а затем сменилось темнотой. Хотя, постой, до этого они предложили выбор… — медленно добавляю я.
—И что ты выбрала? — спрашивает Грегори, затушив сигарету.
— Даже не хочешь спросить какой? — вопросом на вопрос отвечаю я, задумчиво прищурившись. Осознание неправильной поспешности в зеленых глазах рыбки, подловленной на пустой крючок. Словно он на чем-то прокололся, на маленькой важной детали. «Слушай и услышишь!»
—Раз Налана вернулась к нам, то правильный! — быстро добавляет Лиана, переводя на себя внимание. — Думаю, ты должна написать об этом книгу! Давайте за это и выпьем! — поднимает она вверх бокал с янтарным напитком. Удивительно, но этот маленький жест разрядил обстановку, подобно долгожданной грозе засушливую степь. Друзья очнулись после короткой мертвой спячки, разговор вернулся в привычное русло, словно не было нелепой паузы, дикой и непонятной.
— Этим и займусь! — весело произношу под звон бокалов. — Но знаете, что меня беспокоит… — молчаливый вопрос в трех парах глаз. — Иногда эта Фабрика Душ кажется реальнее настоящего. — «Захоти и поймешь!» Но что я должна понять?! Вошедшие Макс с Арсением не дали повиснуть очередной тягостной паузе тишины. Макс присел на подлокотник дивана, притягивая меня к себе одной рукой, и громко весело произнес:
