— С художником знакомы? Нет? Хотите познакомлю?
— С этим? — Игорь ткнул пальцем в картину. — Да пош-шел он…
Залилась колокольчиком, аж в груди заломило.
— Так, значит, вы не поклонник?
И запросто его под локоть, к столику повела. Сходу вспотел и ноги заплетались.
— Хотите, я вам свою теорию расскажу, почему они это пишут, может, хоть вы меня оцените, а?
Сели друг против друга, она смотрела ему прямо в глаза, а он уставился на серьгу в мочке, замер, будто вот-вот в лоб дадут.
— Представляйте себе, что один такой хочет написать красоту…
Заволновалась, акцент сильнее стал.
— …женщину или природу, небо, море. Но он же знает, какие мастера это делали, понимает, что лучше не сможет, выразить себя через красоту — не получится. Тогда делает это через… как называется… слова забываю, когда надо… вот, через у-род-ство. Так, да? Эти их худо… жест… вы — так? — от комплекс неполноценность. Они несчастны, их надо жалеть.
Она продолжала говорить, Игорь же вспомнил, что точно так же было два года назад, когда поездной ханыга лез к нему с пером под ребро. Было ощущение, будто сон. И сейчас — ну, сон и все! Есть же, думал, счастливчики, которые такую вот как свою имеют. Это ж больше ничего и не надо. На всю жизнь кайфа хватит.
— …вы со мной не согласны, нет?
Мало того, что в глаза, еще и через стол к нему потянулась, во зараза… Надо было что-то отвечать.
— Да ну их… вые… выпендриваются.
— Вые… пе… как? Не знаю этого слова.
Аж дух захватило. Совсем сдурел!
— Ну, выбражают… нет… это… кривляются…
— Кривляться! Да! Да! Так! Шут, а маска страшная… у-у-у! Вы так понимаете! Мы с вами е-дино-мы-сленники. Русские слова бывают такие длинные, как немецкие, но мягкие, учить легче. А мой папа говорит, что модерн в культуре это всегда форма социального протеста, нет?
— Кто папа-то? — спросил-буркнул.
— Мой? Ага. По-русски называется советник посольства, английского, конечно.
Приехал! Папаня бы видел.
— …нехорошо, мы с вами столько говорим, а не познакомились. Если по-русски, меня зовут Лиза. Как «Пиковая дама», да?
Про «Пиковую даму» Игорь, понятно, слышал, хотя и не читал. Назвать-то себя назвал, а вот надо ли руку тянуть при этом? Она ж глаза еще круглей сделала.
— О! Мы с вами оба из оперы! Между прочим, все мои русские друзья комплимент говорят за мой русский, а вы?
— А чего, нормально.
— Нормально! Это очень строгое слово, нет? А вы есть очень суровый человек? Вы диссидент, тут все диссиденты.
— Студент я. Здесь случайно.
