Один взгляд на этот снимок пробуждал жалость к маньяку, вынужденному работать с такой натурой.
Для закрепления эффекта редакция газеты снабдила заметку второй иллюстрацией – карикатурой, на которой низкорослый рахитик со всех кривых ног улепетывал от фигуристой девы. За плечами рахитика на манер плаща развевалась фата, к ней могучая дева на бегу простирала мускулистые руки.
Надо признаться, в этой части картина была подкупающе правдива: за свадебным венцом Юля припустила бы во все лопатки.
– Убила бы! – объявила я, одним ударом ножа переполовинив котлету в своей тарелке.
– Кого? – уточнил следователь, отпрянув от стола, чтобы избежать контакта с брызнувшим соусом.
– Того, кто это написал! И того, кто нарисовал! И того, кто дал команду печатать!
– То есть целую кучу народа, – резюмировал Ромашкин и хрустнул редиской.
Я посмотрела на него с возмущением:
– Вы бессердечный тип! Вам разве не жалко мою подружку?
– А почему я должен ее жалеть? По-моему, и фотография, и рисунок весьма удачные, – уклончиво ответил бессердечный тип. – Юлия Юрьевна выглядит очень… гм… героически.
– Не притворяйтесь, будто не понимаете. Юля-то выглядит героически, а вот маньяк – совсем наоборот! Маньяк в контексте всего написанного производит жалкое впечатление и попросту смешон. Вы думаете, он это так оставит? Я думаю, наоборот, он озвереет, – я окончательно растерзала котлету, набила рот мясными кусочками и заработала челюстями. – Ну, фто фы фидите? Ефте быфтрее, нам бевать нувно! Юля в опафнофти!
Но бежать вместе со мной жестокосердый следователь отказался. Видите ли, он на службе!
– Никакой вы не Ромашкин, – в сердцах нагрубила я ему. – Вы… Я даже не знаю… Вы Крокодилов!
– Почему – Крокодилов? – опешил Алекс.
– Потому что только крокодилы горько плачут, но при этом продолжают жрать! А ромашки – очень милые цветочки, – не особо вразумительно ответила я, заталкивая в сумку газету со статьей.
Меня ужасно беспокоила реакция маньяка на провокационную публикацию.
Маньяки, как известно, тщеславны и самолюбивы. Так какой же сексуальный маньяк захочет войти в историю криминалистики в неэротичном образе бессильного неудачника? Да наш маньяк просто обязан попытаться отстоять свою профессиональную репутацию результативным нападением на Юлю!
Я позвонила Гавросичу и рассказала ему, как осложнилась ситуация. Дед обещал смотреть во все четыре, имея в виду, что он наденет очки и уж тогда-то ничего подозрительного не упустит.
