– Недалеко, – Гавросич позвенел в воздухе ключиками. – В отдельной квартирке этажом ниже!
– Этажом ниже молодожены Мамонтовы живут и рядом с ними баба Вера, – вспомнила Юля. – Ой! То есть там жила баба Вера!
– Вот именно, – Гавросич снова бодро позвенел ключами. – У бабы Веры ты и поживешь!
– Так она же умерла!
– Тебе же лучше! – ляпнул Гавросич и тут же перекрестился. – Ох, что сказал… То есть с живой-то Веркой ты бы и дня не протянула, уморила бы тебя любопытная бабка надзором да расспросами. Теперича-то совсем другое дело: старушка в морге полежит, а ты в ее квартирке поживешь, и всем хорошо. А то тут тебя попробуй, устереги, у нас натуральный проходной двор получается, а маньяк-то не дремлет, а мне-то в ночь опять на дежурство…
– Отдельная квартирка, говорите? – задумчиво повторила Юля, и рука ее сама собой потянулась за ключиками.
Для бурного расцвета личной жизни отдельная квартирка подходила куда лучше, чем натуральный проходной двор.
– Вот и молодец, пойдем, отведу тебя во временное убежище, – заторопился Гавросич.
– Ладно, я тольку кое-что из вещей возьму, чтобы не бегать туда-сюда по лестнице, если что-то понадобится.
Копуша Юля нехарактерно быстро собрала сумку, положив в нее ноутбук, зубную щетку, пенку для умывания и – втайне от сообразительного деда – полупрозрачную ночнушку с декольте до диафрагмы.
– А откуда у вас ключи от квартиры бабы Веры? – спохватилась она уже на лестнице.
– Хранил по-соседски, – ответил Гавросич. – Бабка-то уже плохая была, память дырявая, что не запишет, то забудет через два дня. Ключи теряла регулярно, а у меня на такой случай всегда запасочка имелась. Мы, бедные одинокие старички, должны держаться вместе…
Он подпустил в голос слезу, и Юля, чтобы снять избыточный пафос, жестко врезала:
– В жизни – пожалуйста, а в смерти – не надо, пусть баба Вера подольше одна на кладбище полежит, без дружеской компании.
– Эк ты мощно задвинула!
Бумажную ленточку, которой была опечатана дверь квартиры одинокой бабушки, Гавросич ловко поддел с одного края сапожным ножом.
– А нас за это не накажут? – опасливо поинтересовалась Юля.
– А кто узнает? Я потом ее снова подклею. Мобильник отдай, а то станешь болтать с кем попало и выдашь свое местонахождение!
Дед не забыл потребовать от Юли, чтобы после его ухода она заперлась на все замки и задвижки. Благо у бабы Веры их было столько, что за охранным железом деревянной двери не разглядеть было.
Оставшись в одиночестве, Юля обошла свой временный приют и всюду, даже в туалете, включила свет.
