«Мы благополучно устроились, – пишу я в открытке. – Дом очень красивый и стоит у самого берега моря, так что купаться можно когда захочешь. Я сплю в настоящей цыганской кибитке вместе с Пиратом и псом по кличке Фред. К нам все хорошо относятся…» – ну, почти все. Это ведь нельзя считать ложью.
Образ миссис Макки уже бледнеет, выцветает в памяти – так же, как диван, обитый коричневым вельветом, школа Клайд и Кёрсти Макрэй. Да и о какой Кёрсти может идти речь, если под боком у меня Ханни Танберри? Безоговорочный номер один в моей личной десятке самых противных девчонок всех времён.
Поставив подпись, я сую открытку в карман. Зайду на почту, когда в следующий раз буду в деревне.
– Ханни! – кричит Шарлотта в сторону лестницы. – Ужин готов! – Сокрушённо качая головой, она расставляет на столе тарелки с пастой. – Давайте начинать. Пока дождёмся Ханни, всё остынет.
Через несколько минут Ханни спускается на кухню. Лицо мертвенно-бледного оттенка, синие тени под глазами, серые губы – девочка-призрак.
– Ты не заболела? – встревоженно спрашивает папа.
Ханни строит недовольную гримаску.
– Это макияж. Разве не видно?
– Прямо Хэллоуин какой-то, – вздыхает Шарлотта. – В честь чего раскраска?
– Идём к Джорджии смотреть «Сумерки». Ради забавы решили выглядеть соответствующе.
– Тогда понятно, – кивает Шарлотта. – Садись к столу, солнышко, ешь пасту, пока горячая.
Ханни кривит губы.
– У Джорджии будет пицца, так что ужинайте без меня, – небрежно бросает она.
– Ты же любишь макароны под соусом песто, – хмурится Шарлотта. – Я специально для тебя испекла чесночный хлеб и посыпала его тёртым сыром, как ты любишь…
– Тем хуже для меня.
Шарлотта переглядывается с папой, потом печально вздыхает и устало горбит плечи.
– Не задерживайся допоздна. В одиннадцать ты должна быть дома. И не вздумай пугать детей.
– Очень надо, – фыркает Ханни и, шелестя чёрным бархатным платьем, удаляется.
Громко хлопает дверь.
– Моя сестра – вампир, – ухмыляется Саммер.
– Сто пудов у неё свидание с Шэем. Поцелуйчики, то-сё. Поэтому она и отказалась от чесночного хлеба.
Поперхнувшись крошками, я кашляю, папа хлопает меня по спине, а Ко ко протягивает стакан воды.
– Любовь с первого укуса, – смеётся Скай.
Я просыпаюсь посреди ночи с бешено колотящимся сердцем: кто-то барабанит в дверь кибитки. Фред глухо рычит, потом переходит на визгливое тявканье. Поначалу я не соображаю, где нахожусь и как тут очутилась, а когда прихожу в себя, мне становится ещё страшнее. Сами подумайте: одиннадцатилетняя девочка ночью в кибитке, вдали от взрослых, с ней только лохматая псина, а в двери ломится кровожадный убийца с топором!
