Женщины идут друг за другом, в городе они пожилые дамы, а тут выглядят, как старушки, одетые в чистенькое, по старой моде пальто и шляпы. Громко разговаривают, чтобы не потеряться в лесу, а не для душевного откровения.
Вы уже об этом говорили в прошлый раз. Откуда, я об этом только вчера прочитала.
Как это, похоже, что вы об этом мне уже рассказывали, или я по телевизору это слышала.
Да нет, я об этом прочитала только вчера. Только, когда это было вчера? Какое сегодня число? Месяц? Снег, почему на тропинке лежит? Сейчас разве не июнь? Говорили синоптики, что климат поменяется, наверно, уже прогноз свершился. Апокалипсис.
Голоса стихают, и они исчезают из вида.
На прогалинах долеживает крупчатый снег, каплями стекая в пробивающуюся траву.
В доме нагревается чайник. Заваренный чай, смешанный с листвой брусники, смороды, тягучим напитком разливается по чашкам. Начинаются торопливые сборы в дорогу после выходного дня. В городе ждет смена одних забот на другие.
За время летнего времяпрепровождения проходит целая дачная эпоха. Пока цвел Вишневый сад, эти дяди Вани, и Сестры жили тихо, и только к окончанию сезона, как в конце пьесы, после пустого обворожительного ничегонеделания, вдруг кто-то произносит из соседней комнаты, дурак, и еще раз дурак, все оборачиваются на игроков в карты под интерес на дорожку. Все улыбаются сами себе. Есть такая манера развлечься, или убить время, перед отъездом в город.
Жизнь за городом, это жизнь в замкнутом круге, когда от любви возвращается здоровье, или от восстановленного здоровья вновь приходит любовь. Радует всё, если обладаешь тем, и другим, одновременно. За лето мы успеваем любить, обещать, и навечно замолчать. По молодости не разборчивы, а под старость становимся переборчивы. Праздно отдыхающие – все эгоисты. На отдыхе мужчины и женщины становятся другими. Не верьте летним обещаниям. В этом виновато солнце, небо, море и песок. Обещание – любить, это означает встречу следующего свидания. Прошлое не любят, а о будущем мечтают, потому что снова придет лето, и навеет беззаботную любовь. И так забыв прогулки, чтенье, сон глубокий, лесную тень, обед из шашлыка, зелени, и красного вина, уединенье, тишину, чему спокойно предавался лишь Онегин, другие дачники к зиме бегут в город, ища друзей в праздничной суете. Минули годы, и ничто не изменилось под созвездием Ориона. Александр Сергеевич, ничего личного!
Экскурсия по равнинам и холмам.
Прогулка от помпезного парка, взбалмошного, капризного, и построенного в подражание Версальскому или Дрезденскому паркам, который используется новой властью под рауты, конгрессы с обязательным фейерверком, и плотным ужином. Пустеет казна, его величество Народ, созерцает по будням только дорожки парка. По приданиям старины, тут ходила, если не Елизавета Петровна, то непременно Екатерина Вторая, а теперь групповые экскурсии. Красотища неописуемая. Всё принадлежит народу. Даже монахи знали, что собственность, и есть воровство. Только метаморфозы образуются в природе, как, например, с насекомыми, когда из яйца – гусеница, а из куколки выпархивает очередная бабочка. Так, и в обществе людей, есть превращение, сначала гражданин или мещанин, а в перестройку буржуа, а потом глядишь, если не почетный гражданин, то обязательно горожанин. Мещанин и буржуа по сути своей занимаются общим делом – только своей частной жизнью. Между превращениями есть дистанция огромного размера.
