Удивительно, как четко и продуманно она все организовала, до мелочей продуманно, никто не ожидал от такой беззащитной слабой женщины! С самого утра Алина отвезла сына к надежным знакомым, положив ему в карман конверт с папиной телеграммой. Потом она убрала квартиру, выключила свет и плотно закрыла все окна и двери, чтобы газ не выветрился раньше времени. Она даже заранее завесила зеркала, чтобы папе не пришлось заниматься таким грустным делом. Жен парторга и директора их завода к тому времени уже арестовали, и уже стало известно, что детей любого возраста тоже забирают и отправляют в какой-то специальный интернат для врагов народа.
Только к вечеру папа нашел мальчика. Тихого красивого мальчика с красивым иностранным именем Марлен.
Так и получилось, что осенью сорокового года в родительской семье оказалось целых трое детей – их собственная двухлетняя Марьяша, Сонина дочка Фанечка и сын Давида – Марик. Конечно, восьмиметровая комната в общежитии сразу стала ужасно мала, но тут опять появилась Соня номер один, то есть мамина старшая сестра. У нее была чудесная особенность появляться в случае острой необходимости и потом незаметно исчезать. Соня забрала к себе Фанечку, а для Марика принесла матрас, который прекрасно убирался днем под стол.
– Надо не поддаваться обстоятельствам! – сказала она и записала детей в кружок хорового пения от профсоюза медработников. Половина ее зарплаты как-то незаметно перекочевала в мамин семейный бюджет, но мама не могла возражать, так как почти вся папина зарплата каждый месяц уходила на адрес Рахели. Так они пережили 40-й год и перебрались в 41-й.
Единственный оставшийся на свободе папин брат Семен Блюм, отчаянный майор авиации, служил в то время на Дальнем Востоке, и папа, сколько мог, скрывал от него страшные новости. Но он узнал той же весной, стал рваться в Москву, атаковал начальство, слал рапорт за рапортом. Начальство отмалчивалось, рапорты исчезали бесследно. Видно, в их жуткой карательной машине произошел какой-то сбой, Семена не только не тронули, но даже повысили в звании. Войну он начал уже подполковником, в 42-м погиб под Сталинградом и похоронен с почетом, как и полагается старшему офицерскому чину.
Наверняка это была идея Рахели, – забрать детей из Ленинграда на все лето в деревню, в старый уютный родительский дом.
«Френкель расширил веранду, – писала она, – погода стоит чудесная, картошка уже зацвела. Люба мне очень помогает, новых курей развели, и каждый день едим свежие яйца! Решайте поскорее и приезжайте всей компанией, пока совсем не зачахли от вашего гнилого ленинградского лета».
