По основным показателям экономического и социального развития Российская Федерация сегодня занимает место между Перу и Намибией. Она живет за счет экспорта сырья. Производительность в промышленности не достигает и пятой доли американской, а в сельском хозяйстве остается на уровне 1,2 процента от показателя Нидерландов. Неквалифицированных работников, составляющих в США не более четырех процентов рабочей силы, у нас более четверти всех занятых.
Нынешний экономический рост (7,7 процента в 2000 году) обусловлен не структурными преобразованиями экономики, а резким повышением конкурентоспособности наших товаров и услуг в результате девальвации рубля в 1998-1999 годах и стремительным ростом цен на энергоносители; этот рост остается экстенсивным и затрагивает лишь небольшой ряд отраслей. Государство, чья экономическая роль была почти полностью утрачена в 1992 — 1997 голы, пытается вернуть ее себе; все чаще говорят о государственных программах развития чего-нибудь. Конечно, лучше делать хоть что-нибудь, чем ничего, но если сохранились иллюзии, будто качественный прорыв можно обеспечить за счет перераспределения средств от экспорта, направляя их "на приоритетные отрасли", это ошибка.
Соперничество или сотрудничество?
Россия в ее нынешнем состоянии не может быть равным партнером постиндустриальных государств и требовать каких-то особых или даже просто выгодных условий сотрудничества — это наконец поняли и российские политики. Болезненное ощущение распада империи и утраты прежней геополитической роли сделали популярной идею развития по особому пути.
На протяжении долгих столетий Россия воспринимала самое себя как великую державу, наделенную важной исторической ролью. Ныне она не может претендовать на лидирующую в мире роль; в авангарде экономического и социального прогресса прочно обосновались США и страны Западной Европы. Поэтому выбор должен быть сделан между двумя вариантами: или Россия продолжает считать себя великой державой, способной самостоятельно влиять на развернувшиеся в мире социально-экономические процессы, и тогда ей следует заявить, что она не признает прогрессивным общее направление мирового развития, предложить свое видение прогресса, или же она должна присоединиться к ведущим странам Запада, но при этом потерять даже иллюзию великодержавности. Третьего не дано.
Речь идет о долговременной внутренней и внешней политике. Сторонники возрождения былой мощи России вне альянса с западным миром должны отдавать себе (и обществу!) отчет в том, что в этом случае страна будет направлена по пути явной демодернизации.
