Диспетчер был раздражён: Мел это почувствовал, несмотря на обычный, профессионально спокойный тон. Да и кого бы не вывела из себя сегодняшняя погода и эта неразбериха в воздухе и на земле? Мел с тревогой вспомнил о своём брате Кейзе, который сидел сейчас в радарной КДП и принимал самолёты с Запада, самого перегруженного направления.
Из диспетчерской шли непрерывные указания самолётам, и радио работало без передышки. Подождав, пока закончится очередной диалог, Мел включил свой микрофон:
— Наземный диспетчер, говорит машина номер один. Нахожусь у выходных ворот шестьдесят пять, следую в направлении полосы три-ноль, к застрявшему самолёту «Аэрео-Мехикан».
Диспетчер дал указания двум только что севшим самолётам, и Мел услышал:
— Диспетчер — машине номер один. Вас понял. Следуйте за ДС-9 «Эйр-Канады», который выруливает за ворота впереди вас. Остановитесь, не доезжая полосы два-один.
Мел подтвердил приём. Он увидел, как самолёт «Эйр-Канады» вырулил за ворота, — его высокий изящный хвост, поставленный под прямым углом к фюзеляжу, плыл в воздухе.
Здесь, недалеко от выходных ворот, Мел ехал осторожно, внимательно следя за тем, чтобы не столкнуться с «вошками», как в аэропорту называли машины, обслуживающие самолёт на земле. Наряду с обычными машинами было тут сегодня и несколько «собирателей вишен» — грузовиков с подъёмными платформами, насаженными на стальной передвигающийся стержень. Стоя на этих платформах, рабочие сметали снег с крыльев самолётов и разбрызгивали гликоль, чтобы воспрепятствовать образованию льда. И люди и машины были все в снегу.
Мел резко затормозил, чтобы не столкнуться с «душистым фургоном», который мчался ему наперерез, спеша избавиться от своего малоприятного груза — четырёхсот галлонов, выкачанных из воздушных туалетов. Содержимое фургона вывалят в измельчитель, находящийся в специальном здании, которое старательно обходят остальные служащие аэропорта, а оттуда перекачают в городскую канализацию. Обычно эта процедура занимает мало времени, за исключением тех случаев, когда пассажиры заявляют о потерях — челюстей, сумочек, кошельков, даже туфель, случайно упавших во время полёта в туалет. А это случается иногда раз, иногда — два раза в день. Тогда всё содержимое туалетов приходится пропускать через сито, а уборщикам остаётся лишь надеяться, что утерянные вещи быстро найдутся.
Но Мел понимал, что даже если не будет такого рода потерь, санитарным командам всё равно предстоит основательно поработать этой ночью. Управляющий по опыту знал, что с ухудшением погоды возрастает потребность в туалетах и на земле и в воздухе. Интересно, подумал Мел, многие ли имеют представление о том, что санинспекторы в аэропорту каждый час получают сообщения о погоде и соответственно распределяют уборщиков и запасы туалетной бумаги.
