- Да?
Люди вокруг притворились, что не подслушивают, хотя на самом деле аж подтянулись ближе, чтобы лучше слышно было.
- Ты ничем там не занят?
- Вообще-то занят, - Келп признал по голосу своего периодического напарника Джона Дортмундера. - Я обычно всегда чем-то занят.
- О, - в голосе появилось подозрение. — В одиночку?
То есть Келп не позвал его с собой на хорошее дельце.
- Да, в одиночку.
Люди вдруг стали прочищать горло, чесать носы и шаркать ногами, усиленно показывая свое недовольство неинтересной беседой.
- Такое случается, - закончил Келп.
Тут двое мужчин так громко закашляли, что Келп едва расслышал, что говорит Дортмундер.
- Тогда позвони мне, как освободишься.
- Через часик может быть.
- Я дома.
Келп знал - этот человек частенько бездельничал дома.
- Заметано, - сказал Келп, и лифт остановился на одиннадцатом этаже.
Он вышел, а лифт поехал дальше, полный чихающих, сморкающихся и почесывающих носы людей. А через пятьдесят пять минут Келп уже входил в свою квартиру на западной Тридцатой, держа в руках большой пакет из Wаl-Маrt. Он был полон, но не слишком тяжел - сверху виднелся свитер из полиэстера с зеленым воротом. Энди прошел в спальню, где сидела за компьютером его подруга Анна Мария Карпино. Она переписывалась с сумасшедшими историками, которых интересовали подробности о её отце, бывшем конгрессмене великого штата Канзас.
- Покупки? - подняв на него глаза, но не убрав пальцев с клавиатуры, спросила она. — В Wаl-Маrt? Ты?
- Не совсем так, - пояснил Келп, положив пакет на кровать. — Я скорее ходил на охоту, - выбросив свитер в корзину для бумаг, он достал из пакета коротенький серебристый соболиный полушубок никогда не устаревающего фасона. - Думаю, как раз твоего размера.
Девушка подскочила из-за компьютера.
- Соболь в августе! Самое время!
- У меня есть три таких, - сказал он, любуясь, как она прижимает к себе шубку. Вытащив еще два идентичных трофея, он продолжил: - Один тебе, а два в оплату аренды.
- Вот этот самый лучший! - заявила она, улыбаясь и поглаживая мех.
Джон просил позвонить. Поговорю из гостиной.
- Эти люди, - она пренебрежительно махнула на компьютер. - Они хотят знать за кого папа был во время Холодной войны. Как будто он вообще за кого-нибудь когда-нибудь был. Он же был политиком, ради бога!
- Скажи им, - посоветовал Келп, - что твой папа считал Холодную войну вынужденной необходимостью, и что он молился каждый день за то, чтобы все закончилось хорошо.
