— Ахмед, опусти факел, — приказал дядя Бен, протянув вперед руки. — И нож тоже. Пожалуйста. Давай все обсудим, как ученый с ученым.
— Что здесь обсуждать? — тихо спросил Ахмед, пристально вглядываясь в дядю Бена. — Воля Халы должна быть исполнена, как это было все четыре тысячи лет. Это не подлежит обсуждению.
— Как ученый с ученым, — повторил дядя Бен, глядя Ахмеду в глаза. — Проклятие очень древнее. Воля Халы выполнялась много веков. Возможно, настало время забыть об этом. Опусти оружие, Ахмед. Давай все обсудим.
«Все будет в порядке, — подумал я, облегченно вздохнув. — Мы выберемся отсюда».
Вдруг Ахмед, ни слова не говоря, замахнулся факелом и опустил его на голову дяди Бена.
Оранжевое пламя взметнулось вверх.
Водоворот сверкающих искр. А потом тени.
Дядя Бен застонал. Его глаза расширились от удивления. И от боли.
Огонь не перекинулся на него. Но от удара он потерял сознание.
Он упал на колени, а потом, закрыв глаза, повалился на пол.
Ахмед высоко поднял факел. Его глаза торжествующе блестели.
И тут я понял, что мы обречены.
— Папа!
Сари кинулась к отцу и опустилась около него на колени.
Ахмед шагнул к ней, размахивая ножом, и Сари была вынуждена подняться и отбежать назад.
По щеке дяди Бена струился тонкий ручеек крови, казавшийся в полутьме почти черным. Он стонал, но не шевелился.
Я быстро оглянулся на мумии. Невозможно поверить, что скоро мы пополним их ряды!
Может быть, кинуться на Ахмеда и попытаться сбить ею с ног? Я представил себе, как выхватываю факел, тычу им египтянину в живот и вынуждаю прижаться к стене. Путь к свободе открыт!
Но тут блеснуло лезвие ножа, словно предупреждая меня держаться подальше.
Я всего лишь ребенок.
Это сумасшествие — думать, будто я смогу одолеть взрослого мужчину с ножом.
Казалось, происходящее мне снится. Вот сейчас я проснусь, и кошмар рассеется.
Но сон не кончался. От ужаса в животе что-то сжалось, поднялась волна тошноты.
— Отпустите нас сейчас же! — закричала Сари Ахмеду.
К моему удивлению, он отреагировал на это, кинув факел в центр комнаты.
Тот с шипением приземлился в смоляную яму. Смола тотчас вспыхнула. Огонь разгорался, поднимаясь к потолку комнаты, и скоро горел весь квадрат маленького бассейна.
Точно завороженный, я смотрел, как под оранжево-красными языками пламени булькает смола.
— Придется подождать, пока она не закипит, — спокойно сказал Ахмед. На его лице плясали жуткие тени.
Помещение быстро заполнилось чадом горящей смолы. Мы с Сари закашлялись.
