— Как на это реагировал больной?
— Опять наивный вопрос, молодой человек! Но вы не медик, прощаю! В это время он уже находился под общим наркозом. — Мы отвезли его в рентгеновский кабинет. Глазам не поверили. Пуля, едва коснувшись ребер, ушла в ладонь. Пришлось срочно звонить в Москву и извиняться.
Тут Осокин объяснил хирургу, каким образом возникло столь удивительное ранение у Охрименко.
— Ну и ну! — воскликнул хирург. — С такими самострелами мне не приходилось встречаться.
— У вас не было ощущения, что Охрименко находился без сознания из-за сильного опьянения?
— Я и мои коллеги не подумали об этом. Но и от боли он мог потерять сознание. Рана не опасная, но довольно болезненная.
Пришлось допросить всех, кто имел отношение к подготовке операции. Эти допросы ничего не дали. Все утверждали, что он находился в бессознательном состоянии.
Осокин поехал в сельскую больницу, в которую Охрименко был первоначально доставлен на машине «скорой помощи» из Сорочинки. Та же картина. Все в один голос уверяли, что Охрименко был доставлен в бессознательном состоянии. И вот, наконец, на допросе сестра, которая обрабатывала раны антисептическими средствами.
— Без сознания? — переспросила она. — Вроде бы и без сознания, а вот на боль среагировал.
Осокин замер, опасаясь неудачным вопросом нарушить память у свидетельницы. Осторожно спросил:
— На какую боль?
— Я ему раны обрабатывала тампонами. Заметила волосок возле самого края раны. Это всегда опасно. На волоске может оказаться грязь. Я поспешила и дернула волос пинцетом. Он открыл глаза и зло вдруг говорит: «Слышь ты, ведьма старая, аккуратнее! Я тебе не собака!»
— Старая? — переспросил Осокин. — Когда же он мог заметить, что вы пожилого возраста?
— Не знаю! Он лежал с закрытыми глазами…
— Вы никому об этом не сказали?
— Зачем? Все спешили его отправить в область, а потом это уже ни к чему!
Так Осокин получил возможность оценить прозорливость Русанова. Прорыв в логическую цепь, составленную Охрименко, состоялся.
В Сорочинке привыкли к приездам Осокина, не стесняясь подходили полюбопытствовать, как идет расследование. Каким-то образом разнесся слух, что Охрименко убил жену в состоянии невменяемости, и всем не терпелось узнать, будет ли он отвечать по суду. Осокин уходил от расспросов, не удовлетворил он любопытства и участкового. Он попросил его пригласить понятых и проводить в квартиру Охрименко, чтобы установить, что могли услышать соседи, когда встретились супруги Охрименко после разлуки.
