Припомнив теперь его весьма лаконичные объяснения, я попытался сообразить, как же мне получше растолковать майору Окуню причину моего, капитана Максима Лаптева, появления здесь и сейчас. Майор Окунь, по всей вероятности, подрабатывал чтением мыслей на расстоянии. Потому что, рассмотрев мою задумчивую физиономию, рыбий майор немедленно поинтересовался:
— И, кстати, зачем тут вообще КГБ? Дело-то уголовное, и ежику ясно.
При этих словах за креслом завозился мой приятель Некрасов. Очевидно, и ему самому было любопытно, что привело сюда кунака Макса.
— А вдруг не уголовное? — ответил я вопросом на вопрос.
— Бросьте, капитан, дурака валять, — проговорил губастый Окунь. — Уж мне ли не знать почерка «деловых», охотничков за деньгами!
Криминалист у моих ног в очередной раз согласно фыркнул. Очевидно, этот сдержанный фырк означал: нам ли, экспертам, «деловых» не знать!
— Я боюсь ошибиться, — до отвращения вежливым тоном сообщил я. — Однако охотники за деньгами не отказались бы прихватить с собой кое-какое ценное имущество. Например, золотой портсигар с монограммой.
Кажется, последнюю фразу я произнес слишком громко, потому что унылый голос за моей спиной, донесшийся из кухни, счел необходимым уточнить:
— Портсигар желтого металла…
Окунь досадливо отмахнулся:
— Черт с ним, с портсигаром. Может, они не хотели мелочиться. Или были уверены, что у старика припрятано что-то посущественнее. Видно же, что покойник был зажиточным. И в один прекрасный день его явились потрясти его же коллеги по бизнесу. Сейчас в Москве каждый месяц сотня таких случаев, я-то в курсе…
Я на несколько секунд задумался, стараясь выбрать специально для майора доказательство попроще и подоходчивей. Чтобы он и сам понял, что убийство господина Фролова в сотню указанных случаев все-таки не входит. Я мог бы, например, объяснить майору Окуню, что обычные «деловые» не станут отрывать и уносить с собой половинку старой и выцветшей фотографии, на которой кого-то явно заинтересовал не хозяин квартиры, а некто, стоящий (стоящие?), рядом с ним. Но как раз на данный факт мне бы не хотелось обращать внимание майора. Может быть, потому, что оставшаяся половинка фотографии уже лежала в моем кармане: когда десять минут назад я потерял равновесие и упал на кучу хлама, моя левая рука мимоходом переместила давно мною замеченный клочок с пола в другое место. Поэтому, хорошенько подумав, я привел майору Окуню самый простой аргумент из коллекции моего шефа.
