— А если я умру, по мне тоже будут скучать? — с волнением спрашиваю я.
— Будут… — соглашается мама.
— Это значит, что вы меня любите?
Мама останавливается, поправляет на мне куртку, мягко щиплет за нос.
— А ты как думаешь?
Тогда я подумала, что любит, и была полностью уверена в этом вплоть до сегодняшнего дня. В детстве мама уделяла мне чуть больше внимания, чем братьям, и я всегда втайне гордилась этим наблюдением, наивно полагая, что это из-за того, что мама любит меня на капельку больше, чем братьев.
Оказалось, она просто хорошо выполняла свой долг перед человечеством.
— Дело тринадцать-тринадцать, — женщина на экране словно напевает эти слова. — Агент Людмила Железнова, запись от 13 мая, — она делает шумный выдох и горбит плечи. — Сегодня объект впервые заговорил о смерти. Его не интересовали физиологические аспекты, только эмоциональный план. Объект, как и другие лаэрды, не демонстрирует страха перед собственной гибелью. Возможно, знание о переходе в свой мир — это подсознательное ощущение…
Мама замирает, словно какая-то совершенно другая мысль не дает ей покоя, и обрывает саму себя на полуслове.
— Объект не демонстрирует агрессии и враждебности, но… Мне страшно оставлять ее с другими детьми, — мама внезапно шмыгает носом. — Я понимаю, что бояться ребенка глупо, но, как бы по-человечески она себя ни вела, факт остается фактом: она — демон, монстр из чужого мира. И мне кажется наивным питать ложные иллюзии на ее счет. — Голос мамы дрожит, она еще раз всхлипывает. — Простите… На счет объекта, — поправляется Людмила Железнова.
Кадр замирает, а вместе с ним и весь мой мир.
Меня словно парализовало — и тело, и волю, и душу, если она, конечно, есть у демонов.
Единственное, что сейчас напоминает о том, что я все еще жива, — это невероятная внутренняя боль. Боль, от которой даже дышать становится невыносимо тяжело.
К горлу подступает неприятный комок, и я чувствую скорбь. В эту минуту мне даже тяжелее, чем в день ее смерти. А ведь я всегда думала, что это самый темный день в моей жизни, и оказалась неправа…
Тогда я потеряла ее в физическом плане, но сегодня… Сегодня меня лишили всего самого теплого и ласкового, что было связано с ней. С ее руками, ее поцелуями, ее улыбками. Со всем тем, что делало мое детство радостным, наполненным чувством любви и заботы.
Преодолев скованность в теле, я какими-то деревянными, словно чужими пальцами вытаскиваю наушники, откидываю их на стол и начинаю крутить колесико мышки, пролистывать список с видеофайлами туда-сюда.
