— Раз расчет был, конфликт исчерпан, — перевожу я, — негоже правила нарушать, господа хорошие!
— Завально! А еще скажи что-нибудь.
«Джинсовый» уже оттерт в сторону, причина толковища забыта. У мальчишек горят глаза как перед новой игрушкой.
— Да, пожалуйста:
Летит малява безпонтово,
Мотор порожняком гичкует,
На стрелку нам в натуре снова,
Но Бог не фраер — он банкует.
— А это чего значит? — ревниво бурчит «джинсовый», пытаясь набрать потерянные очки.
— А это значит:
Летит письмо — не жду ответа,
И сердце попусту страдает.
Свиданье нам… возможно ль это?
Господь — владыка. Он решает.
Радостно ржут.
— Слышь, малой, а тебя как звать-то?…
Я поздравил себя с приобретением новых знакомых. Ведь неплохие в целом парни.
Пионеры…
— Да стой, ты! Подожди, я сам, — это отец.
Ну, как маленький, ей-Богу! Сидел, мучился, записывал через микрофон на допотопный «Брянск» музыку с телевизора. А я ему показал, как двумя медными проводками от телефонной «лапши» можно завести сигнал в магнитофон напрямую от звуковой платы не менее допотопного «Рекорда».
Теперь батя неуклюже тычет толстым паяльником в потроха раскуроченного телевизора, сопит и торопится — ведь «Песня-73» уже в разгаре, а ему так не терпится попробовать неожиданное ноу-хау. На маминой деревянной разделочной доске — куски канифоли, капли олова и черные подпалины. В другое время папе был бы капец, но мама очень любит Толкунову и терпеливо сносит наш вандализм.
Папа так разволновался, что даже не спросил, откуда я знаю про такие уловки. А мама пока просто собирает информацию, внимательно посматривая на меня и что-то себе на ус мотая.
Младший братишка крутится возле отца, усердно пытаясь хоть чем-то помочь семейному делу. Разумеется, всем мешает, наталкивается на папино порыкивание, всхлипом обозначает начало грандиозного рева, тут же о нем забывает, и снова продолжает суетиться. Чувствует, что внимание родителей несколько смещается в сторону от его особы. Эгоист растет!
— Мам, я схожу погуляю.
Мать отрывается от высмаркивания Васькиного носа и выдает по накатанной:
— Уроки сделал?
— Да, сразу же после школы.
— Показывай!
Я поплелся в другую комнату.
Когда возвращался, в голове забрезжила кое-какая идейка.
— Слушай, мам. Показать-то я, конечно, покажу. Только давай сделаем поинтереснее!
— Что ты еще придумал? — за последние сутки мать стала какой-то тревожно-подозрительной.
— Я предлагаю договор. Ты — больше не контролируешь мои домашние задания. Если я получаю в школе меньше четверки — договор расторгнут. Если ты захочешь проверить, а уроки не сделаны после четырех — договор расторгнут. Если ты проверяешь и находишь хоть одну ошибку — договор расторгнут. Если задаешь вопрос по программе, и я не могу ответить, или отвечаю не правильно — договор расторгнут. Идет?
