Впереди замаячил высокий старый «Бедфорд», выкрашенный в ядовито-зеленый цвет. Со всех сторон нижней части его кузова на длинных цепочках свисали вырезанные из жести сердечки, квадратики и другие фигурки, которые дружно и звонко звякали каждый раз, когда грузовик подпрыгивал на неровностях дороги.
— Зачем эти висюльки, Анвар? Для красоты?
— Нет, чтобы шайтан не подлез. А вон, глянь, какая картина у него сзади на кабине намалевана. Это называется «шоферский рай».
Андрей Васильевич стал рассматривать произведение, явно принадлежавшее кисти какого-то местного живописца-самоучки. Художник изобразил снежные горы, зеленые лужайки, прохладное озеро, ресторан у дороги и на переднем плане толстую чернобровую красавицу с ярко-красными щеками. Над всем этим гордо парил орел, призванный, видимо, олицетворять самого хозяина транспортного средства.
Андрей Васильевич умилился — аляповато, грубо, но берет за душу простым человеческим желанием счастья — и перевел глаза на двух бедно одетых пакистанцев, стоявших враскорячку в глубине кузова. Оба они и руками, и ногами придерживали кое-как накиданную груду больших листов картона. Неожиданно один из пакистанцев поскользнулся, оступился, и из-под его ног за борт выскочил лист. По тому, как он тяжело и плавно взмыл в воздух, Андрей Васильевич успел сообразить, что лист вовсе не картонный, и отчаянно вскрикнул:
— Анвар, берегись!
Анвар резко вывернул руль вбок и ударил по тормозам. Лист с тяжелым металлическим грохотом рухнул на асфальт в полуметре от машины. «Бедфорд», так ничего и не заметив, скрылся вдали.
— Фу, слава Богу, мимо! — бледный Анвар вытер со лба пот. — Еще бы чуть-чуть, и крышка нам обоим! Жестяная! Приедем в Пешавар, выпьем за это дело.
— А чего пить-то? У нас всего одна поллитровка, которую посол для Мартина дал.
— Перебьется Мартин, у них там, в Красном Кресте, и так проблем со спиртным нет. Да, а чтобы нам самим выпить хватило, знаю я тут за Вахом одно местечко. Ты слышал, кстати, почему его так назвали? Говорят, что когда здесь проезжал один Великий Могол, Акбар, кажется, то эта местность ему так понравилась, что он от восхищения сказал: «Вах!»
Через полчаса за окном замелькали и исчезли аккуратные домики и казармы военного городка Ваха, отгороженные со стороны дороги противотанковыми бетонными надолбами. Анвар подрулил к придорожному ресторанчику, рядом с которым на лежаке-чарпаи спал человек.
— Андрей, ты посиди здесь. Дело деликатное, толпу не будем создавать. У тебя триста рупий будет? Дай-ка.
