«Чуть погодя Генрих Младший, замыслив недоброе против своего отца, тайно направился в Аквитанию, вняв совету французов. Там он нашел двух своих юных братьев, Ричарда и Жоффруа, которые оставались подле матери. И при содействии матери, как говорили (utdicebatur), привел он их во Францию. Поскольку их отец в свое время пообещал Аквитанию первому, а Бретань — второму, молодой Генрих полагал, по мнению французов, что они легко сумеют добиться поддержки аквитанцев для одного из них, и помощи бретонцев — для другого»[234].
Наконец, Рожер Ховденский в своей первой версии «Деяний», составленной, без сомнения, тогда, когда Алиенора находилась в заточении, без колебаний называет вдохновителями восстания королеву и ее пуатевинских советников, прибавляя, впрочем, к этому утверждению привычную оговорку:
«Подстрекателями сей гибельной измены были Людовик, король Франции, и сама — как говорили некоторые (ut a quibusdamdicebatur) — Алиенора, королева Англии, а также Рауль де Фе. В то время королева держала при себе своих сыновей, Ричарда, герцога Аквитанского, и Жоффруа, графа Бретонского, коих она отправила во Францию к их брату, юному королю, дабы они объединились против короля, отца своего»[235].
Говоря о коалиции сыновей Генриха, Рожер считает даже, что сбылось пророчество Мерлина:
«Вот так свершилось пророчество Мерлина: «Тогда пробудятся рычащие львята <…>». Он изрек это пророчество, подразумевая под словами своими сыновей короля Генриха, сына императрицы Матильды. Называя их рычащими львятами, он хотел сказать, что восстанут они против собственного отца, своего сеньора, и будут вести с ним войну»[236].
Однако в поздней версии своей хроники, пересмотренной в 1190 г., когда Алиенора обрела свободу и стала скорее королевой, нежели королевой-матерью, Рожер Ховденский предпочел умолчать о ее роли в мятеже, как, впрочем, и о роли в нем Ричарда; он обвиняет исключительно короля Франции и сыновей-бунтовщиков Генриха и Жоффруа, к тому времени скончавшихся. Более того, Рожер даже настаивает на том, что во всем был виноват только молодой король:
«Этот сын короля и впрямь потерял последний рассудок и перестал испытывать чувства. Он преследовал своего отца, узурпировал власть, напал на королевство; единственно виновный во всем, он повел на своего отца целое войско. «Безумие одного порождает тьму безумцев». Воистину, он жаждал крови отца, жаждал смерти своего родителя»[237].
Иордан Фантозм, знавший об этих событиях не понаслышке (он работал над своим произведением в период между 1173 и 1175 гг.), безоговорочно встает на сторону Генриха II, когда рассказывает о битве в Британии между королем и сторонниками юного Генриха — о битве, очевидцем которой он являлся. Однако он ни словом не обмолвился об организаторах восстания, за исключением Генриха Младшего, которого, впрочем, он ни в чем не обвиняет. «Действительно, что может сделать король без королевства?» — задается он вопросом в начале своего повествования. Юный король оказался в таком положении по воле своего отца. Он решил выступить против него, бежал, перейдя вброд Луару, и отправился к королю Франции и его баронам. Так началась, говорит автор, война между двумя королями
