Я усмехнулась краешками губ:
— Конечно, хочу. Как же иначе? Разве ты встречал того, кто тебя не хочет? Провинциальные зажиревшие аристократы, убийцы-наёмника да шлюхи всех мастей — хоть кто-нибудь из них отказался от такого лакомого кусочка, как ты?
Я сменила тон, произнося слова тихо и чётко, презрительно и очень холодно. Таким тоном Сантрэн говорила с нами всякий раз, когда нам доводилось облажаться.
— Хоть тебя и обрядили в приличную одежду, приблизили ко двору, даже дали титул и меч, сути твоей, сучонок, это не изменило. Как ты был, так и остался жалким запасным вариантом на случай отсутствия в полку гулящей девки. Что толку хотеть тебя? Разве может дать удовольствие тот, кто привык виртуозно обрабатывать мужской член и вряд ли вообще знает, с какой стороны подходить к женщине?
Ноздри его тонкого носа раздулись, глаза сощурились, превратившись в две узкие злые щёлочки, верхняя губа вздёрнулась, по-волчьи обнажая зубы:
— И все же ты глазела на меня, сиятельная дама, — зло процедил он. — И не раз. Готов поклясться.
— Маркиз Виттэр, — сказала я, со всей насмешливой презрительностью подчеркивая голосом подаренный ему титул, — о вашей неотразимости спорить не стану. Скажу лишь одно: я не справляю нужду в общественных нужниках, как бы остра она не была. И не пью из помойного ведра. Лучше умереть от жажды.
Дальнейший разговор не задался. Навстречу из темноты выплыл замок Тафльгам. Как и в прошлый наш визит, мы вошли в него через маленькую потайную дверь.
Узкий проход тюремного коридора окружали толстые каменные стены, в которых изредка виднелись провалы зарешёченных деревянных дверей. На стенах дымились факелы. Со всех сторон слышались слабые поскрипывания и постукивания и нечто, подозрительно похожее на стоны.
У одной из таких дверей мы остановились. В руках коменданта зазвенели ключи.
— За что он осуждён, это человек? — поинтересовалась я деяниями приговорённого пленника, пока тюремщик проворачивал ключ в замке.
— Тварь, которая сегодня должна умереть, не человек вовсе. Вам не следуют беспокоиться, государыня.
— Что он сделал?
— Питался людьми. Теперь пришёл его черёд послужить пищей.
Дверные петли скрипнули, отворяясь. В нос ударил запах крови. Он витал тут повсюду, тревожный и сладковатый.
Комендант попытался было всучить мне в руку факел, но я отказалась.
— Закройте дверь, — велела я.
Магическая сфера осветила помещение, и я разглядела предназначенную мне жертву.
Словно прибитое к стене, на огромных цепях, продетых в тяжелые металлические скобы, держалось окровавленное тело. Грудь и спина представляли собой сплошную мешанину из ран, покрытых кровью, местами ярко-алой, большей частью успевшей запечься и почернеть. Лицо закрывали длинные и, насколько я могла судить, тёмные волосы, слипшиеся от крови.
