— Только исполнилось шестнацать.
Стоун задумчиво кивнул.
— С ней все было в порядке, когда я ее в последний раз видел. Хотела убивать. Но откуда она взяла ребенка, останется тайной. Это должно быть невозможно, — он замолчал. — Честно говоря, я не верю, что она пережила роды.
Она замерла, не зная, как реагировать.
— Почему?
— Я не чувствовал ее присутствие в этом королевстве иногда, Скайбрайт. Словно она появляется лишь периодически.
Она уронила голову на руки. Она так устала. Устала не знать, почему она превращается в змеиного демона, устала ранить тех, о ком заботилась, из-за своей сущности. Устала от лжи. Устала скрываться. Ее ноги болели. А внутри ощущалась пустота.
Стоун одной рукой поднял ее подбородок.
— Можно?
Грудь Скайбрайт сжалась. Он хотел поцеловать ее и спрашивал разрешения. Но она понимала, что тоже этого хочет, ей было интересно, каков поцелуй с бессмертным. Он продолжал держать ее за подбородок теплой рукой, склонив голову, и прижал свои идеальные чувственные губы к ее. Его губы были горячими, словно у него была лихорадка, а она слишком долго смотрела в его бесконечные глаза. Она закрыла глаза, голова кружилась.
А потом она словно прыгнула в водоворот звездного света, такого теплого и холодного, она тонула в его яркости, он укутывал своим сиянием.
Вдруг она пришла в себя, ощущая свою неуклюжесть. Стоун отстранился, изучая ее. Она жадно глотала воздух, веки трепетали. Она схватилась за край камня, пытаясь успокоиться.
— Я не такого ожидал, — сказал он.
Скайбрайт придушенно хихикнула.
— Я тоже. Ты всех змеиных демонов целуешь?
И она покраснела при мысли, что он целовал ее мать. И не только.
Стоун поднял одну черную бровь и потянул ее за собой вверх. Он не отпускал, пока она не встала твердо на ноги.
— Идем со мной, — сказал он. И снова это звучало как приказ, а не предложение. Она хотела отказаться, чтобы получить удовольствие, нарушив его приказ, но не смогла.
Вокруг было темно, но лес словно освещал путь для Стоуна, пока он шел среди огромных кипарисов. И хотя его доспехи выглядели тяжелыми, он не издавал ни звука, пока шел, легко ступая. Он шел медленно, чтобы она успевала за ним. Ее макушка не доставала ему даже до плеча.
— Почему ты помогаешь мне? — спросила Скайбрайт, когда тишина затянулась.
— Потому что ты интересна, — он замолчал. — Потому что ты — дочь Опал.
— У тебя что-то было с моей мамой? Ты… любил ее? — ее желудок сжался от такого интимного вопроса. Но она должна была знать.
