Юлий только успел подумать, что холл — это несколько неподходящее место для него и еще менее подходящее место для пожилой женщины (правда, он морально был готов увидеть не милую старушку, а натуральную амазонку в коже и при мускулатуре, сделавшей бы честь иному дровосеку), как немедленно услышал глухое ворчание из-за угла.
Это был тот тип ворчания, которое издают большие хищные звери, когда не рычат. Юлий, знакомый с повадками лесной живности, едва не подпрыгнул до потолка.
— А, мам, привет! — жизнерадостно воскликнула Мэри. Рычание — или ворчание? — раздалось снова. — Вот мы и дома. Как тебе спалось сегодня?
— Мама, это Юлий, — не менее жизнерадостно доложила Сью. — Он пока поживет тут у тебя, хорошо? Ты его не обижай, он хороший. Он — практичный спутник героя, представляешь?! Самый настоящий! И будет жить с нами вместе.
Из того угла — особенно темного и паутинистого — откуда доносилось ворчание — выросла и медленно приблизилась к Юлию некая тень. Мальчик стоял смирно — отчасти от страха, отчасти от того, что знал повадки животных: он позволял себя обнюхать.
— Мама у нас немного нервная последнее время, — извиняющимся тоном сказала Мэри.
— Но тебя она не тронет, — обнадеживающе добавила Сью. — Дома она на людей не кидается.
Юлий сглотнул, однако с места не двинулся. У него просто не было выбора: черная тень вскинула морду и посмотрела на мальчика слепыми, ребристыми изумрудами глаз.
Если бы мог, Юлий, наверное, закричал бы. Вместо этого он спросил:
— Э… это что?..
Впрочем, он уже и сам понял, что видит перед собой огромную, старую черную пантеру. Юлий знал, что это пантера, потому что видел их на картинках в книжках, а еще однажды к ним в Унтитлед приплыли моряки, которые за деньги показывали разных диковинных зверей. Однако он и предположить не мог, что пантеры на самом деле такие большие и что он них так специфически пахнет кошачьей шерстью и тухлятиной.
— Это наша мама, — охотно объяснила Мэри. — Ну, приемная, конечно. Понимаешь, в Лиге Ехидных Героев положено, чтобы родители были непременно приемными. Она вообще-то была оборотнем-пантерой, но однажды потеряла в битве оба глаза и застряла в зверином облике. Эти глаза ей сделал лучший ювелир Варроны, но, конечно, они не замена настоящим.
— А… ясно, — прошептал Юлий, не слишком понимая, что благовоспитанному молодому человеку положено говорить в такой ситуации.
— Вон смотри, — Мэри схватила Юлия за руку и потащила его вглубь холла, цокая шпильками. — Мама спит там. Видишь, в углу?
