— Отступаем к станции, — решил Ал.
Они все равно не собирались задерживаться в Кантоне надолго.
Альфонс извлек из кармана изрядно потрепанный план города. Полезная все-таки штука — библиотека… Глинобитные кварталы жарились под полуденным солнцем, похожие друг на друга, как две капли воды: безлюдные улицы пересекаются под прямыми углами, вывески редки и непонятны при беглом чтении, никаких витрин или хотя бы цветочных палисадников… Аместрийцы, привычные к концентрической планировке, с матами считали повороты.
— Это что такое? — спросил Джерсо, когда Ал на ходу достал из кармана и надел белые перчатки с вышитыми алхимическими кругами.
— Угу, тебе ж, вроде, эти каракули не нужны, — поддержал Зампано.
— Если будет стычка, пусть они об этом не знают, — коротко пояснил Ал, сберегая дыхание.
Зампано хлопнул его по плечу, да так, что Ал пролетел пару метров вперед и чуть было не потерял равновесие.
— Вот за что мы тебя любим, — прогудел бывший спецназовец, — что ты, в отличие от брата, не выделываешься.
Тяжело дыша, они завернули за угол. Там узкая улочка расширялась, превращаясь в относительно широкий проспект — выводящий, по идее, к извозной станции. Но увы, метров за пятьсот до станции проспект перегородили восемь выразительно-колоритных субъектов. Они замерли в живописных позах вокруг узкого пятачка тени от столба с оборванными объявлениями.
В самой тени прислонился к столбу субтильный тип с выбритым лбом, должно быть, главарь.
Троица аместрийцев замерла — Оченно-оченно господа, — довольно развязно и с сильным акцентом сказал по-аместрийски один из ближайших к главарю: маленький тип в сине-фиолетовой шелковой фуфайке с агрессивно-зубастым узором, — взрывают маленько? В город приехали мало-мало, а уже бум-бум!
— Именно, — как можно холоднее заметил Ал, избегая пока принимать боевую стойку. — Вы что-то имеете против?
Он смотрел при этом не на сине-фиолетового переводчика, но на человека из тени, который молчал и даже в лице не изменился.
— Ах, какой наглый гость! — воскликнул сине-фиолетовый. — Гость традиций хозяев не уважать, гость нарываться. Зачем гость едальню бум-бум?.. Почтенный хозяин обижать — ой плохо, плохо.
Бандит издевался. Бандит цедил слова, утрировал акцент и раздувал щеки. Ал подумал: «Он не верит, что это мы в самом деле что-то там взорвали. Он знает, что во всем виновата девушка. Наверное, она на него и работала… Нет, куда на него — он-то сошка мелкая. В той же организации. Что им от нас надо?»
