— Это была минута слабости. Моя подруга Бритт, всегда говорила, что у меня есть склонность к драматизму. Я подожгла салфетку, как бы дав понять тебе, что, таким образом, растоптала своё собственное достоинство, — сказала она, внезапно расхохотавшись.
Брэндон внимательно разглядывал её. Она не была подавлена, не пыталась извиниться, не выглядела злой или расстроенной. Она смеялась. Смех разносился по всей комнате. Вскоре из её глаз от смеха потекли слёзы. Он галантно предложил ей свой носовой платок.
— Только обещай, что не станешь поджигать его, — предупредил он, и она кивнула, вытирая глаза.
Официант вышел на террасу с серебряным подносом — блюда были готовы.
— Позвольте предложить вам переместиться в другое место. Этот стол негоден для употребления пищи, — предложил официант.
— Нет, спасибо. Но вы можете перенести всю еду в номер, и мы поедим там, — сказал Брэндон.
— Это значит, что я могу снять туфли? Они немного жмут, — сказала она.
Официант проследовал вниз и накрыл пышный стол, состоящий из трёх главных блюд и ведёрка с шампанским. Он предложил зарезервировать столик в ресторане отеля, но Мардж отказалась.
— Я слишком устала для публичных выходов. Мы с мужем хотим провести вечер наедине, — сказала она, почувствовав дрожь.
Брэндон понял, что Мардж замёрзла, поэтому выключил кондиционеры и включил газовый камин: языки пламени отражались на деревянном паркете. Мардж схватила большие подушки с дивана и, шлёпнув их на пол, удобно устроилась. Её поразило многообразие выбора еды: кленовый сироп, запечённый окунь, салат из цветной капусты с цедрой лимона. Она испробовала всё.
— О боже. Это прелестно, — пробормотала она, откусив ещё кусок.
Всё это время Брэндон наблюдал за ней. Правда была в том, что, как он ни пытался, но всё не мог разгадать эту женщину. Он не хотел больше обманывать её и играть на её чувствах. Наоборот, он хотел защитить её от самого себя, даже если ценой будет потеря наследства и корпорации.
Он поймал на себе её взгляд.
— Наверное, ты расстроен. Я не хотела устраивать пожар на крыше, — сказала она.
— Не извиняйся. Я вёл себя, как идиот. Любая девушка на твоём месте подожгла бы обеденный стол, — сказал он.
— Я всегда хотела это сделать — поджечь что-нибудь, чтобы на меня обратили внимание, — пожала она плечами, заливаясь смехом.
— Если кто и должен извиняться, так это я. Я сбил тебя с толку. Но я говорил правду. Ты мне нравишься, меня тянет к тебе и это гораздо больше значит, чем шаблонная фраза «я буду любить тебя всегда», — сказал он, — это вообще имеет хоть какое-то значение?
