Повесив подарок Эрнеста в гардероб рядом с платьем из перьев, Файф возвращается в комнату сыновей. Из всего багажа неразобранным остался лишь рабочий саквояж Эрнеста. Их друзьям уже порядком надоели рассказы Эрнеста о том, как Хэдли потеряла его чемоданчик: «Рассказы! Копии! Мой первый роман!» Да, Хэдли тогда учудила. Но, считали все, никакой особенной трагедии не произошло. Эрнест принялся выдавать такие талантливые вещи, что все сходились во мнении: потеря первых произведений обернулась удачей. Помогла отшлифовать слог.
Файф сгребает грязную одежду в кучу, но потом вдруг бросает ее на кровать и подходит к саквояжу. Хрустальные подвески на люстре мелодично позвякивают от ветерка, в кабинете стучит машинка. Нельзя притрагиваться к его рабочему саквояжу, особенно памятуя о том, что произошло с Хэдли. Но рука сама медленно тянет за молнию.
Внутри – исписанные листы бумаги, помазок из конского волоса, газетенка лоялистского толка да пара брошюр о войне. И книга – при виде ее у Файф заходится сердце. На обложке название – «Я видела это горе» – и золотом имя автора.
Дрожащими руками Файф открывает книгу. Скрепкой к форзацу прикреплен моментальный снимок мисс Геллхорн. Как может эта фотография находиться у нее в доме! Крючковатый нос, словно с картины Пикассо, и выпирающие щеки. Файф захлопывает книгу, потом задумывается. Снова раскрывает и вытаскивает карточку из-под скрепки. Переворачивает – там вытиснено название фотоателье. А рядом надпись, рукой Марты. Убийственная.
* * *
Стук дождя по крыше автомобиля похож на помехи в радиоэфире. Воздух вокруг словно наэлектризован. Памятуя о коварстве дорог в Ки-Уэсте, Файф ведет машину медленно и осторожно. Не хватало еще, чтобы ее своевременная смерть осчастливила голубков. Она не сказала Эрнесту, куда собирается, даже не удосужилась предупредить, что уезжает. Пусть поволнуется!
Пахнет дождем, солью и рыбой, бескрайние тучи висят низко над дорогой, словно клочья тумана. Листья пальм отяжелели от воды, брезентовые тенты над лачугами рыбаков провисли. Редкие прохожие бегут, прикрываясь дождевиками. Петухи, которые обычно так мешали ей вести машину, невозмутимо прогуливаясь по дороге, теперь спрятались под навесами лавчонок и поглядывают оттуда холодными глазками на потоки воды. Грязь, жидкая, как подлива, летит из-под колес автомобиля. Дорога поворачивает к океану – там волны в пенных шапках перехлестывают через пирс. Возможно, надвигается ураган. Машина проносится мимо питомника для губок и опустевшего уличного рынка. Дождь хлещет по черным мангровым деревьям и придорожным платанам.
