Портье косит глазом на ее нашивку корреспондента.
– У вас небогатый выбор, когда люфтваффе спрашивает свободные номера. Знаете, мадам, боши очень убедительны, когда им что-то требуется. – Они идут по коридору и останавливаются напротив тридцать первого номера. – Это здесь.
Портье мнется в ожидании чаевых, но Марта лишь желает ему хорошего дежурства.
Из-за двери доносится шум – хлопает пробка от шампанского, смеются мужчины, клацают затворы. «Ну вот и все, – думает Марта. – Час „икс“». Она на секунду задерживает дыхание, повторяя про себя: авария, пощечина, корабль с динамитом на борту. Потом медленно выдыхает и стучится.
Сперва кажется, что ничего не изменилось, но потом сквозь шум слышатся приближающиеся шаги, дверь распахивается, и на пороге стоит Эрнест – голова все еще забинтована.
– Кролик! – У него такой удивленный вид, словно после звонка консьержа он не ожидал, что она доберется до номера. – Ты здесь!
У Марты перехватывает дыхание, ее вновь затопило волной любви, как тогда, в лондонском госпитале. Хочется кинуться ему не шею: «Да, я здесь, милый Эрнест», но вместо этого она отвечает невозмутимым тоном:
– Я ненадолго, – и слышит в собственном голосе тоску одиночества.
Должно быть, Эрнест это тоже уловил, потому что на его лице отразилось облегчение.
– Нет, вы только посмотрите: стоим в дверях, как два идиота. Заходи! Хотя постой, дай-ка я сперва их выпровожу.
Через его плечо она видит бойцов Сопротивления и американских солдат. Один разлегся на кушетке, закинув грязные сапоги на парчовое покрывало и держа в почерневшей от масла руке изящный бокал для шампанского. Эрнест обращается к ним на обоих языках, полным гордости голосом сообщает, что приехала его жена, знаменитый военный репортер Марта Геллхорн, они, конечно, слышали о ней?! Мужчины спешно собирают свои карабины, сворачивают карты, надевают недочищеные ботинки и покидают номер, исподволь поглядывая на Марту. Некоторые обращаются к ней «миссис Хемингуэй», словно пробуя имя на вкус.
– Мой партизанский отряд.
Его спальня гораздо больше, чем весь ее номер в «Линкольне».
– И как в него вступают?
– Вступительный взнос – одна бутылка. Шотландский виски гарантирует командную должность.
На столе – початая бутылка шампанского: зеленое стекло просвечивает на солнце. «Перрье Жуэ», что характерно: где бы Эрнест ни оказался, денежных проблем у него не возникает.
– Позволь мне освежиться немного. – Он прячет грязные руки за спиной, словно арестант.
