- Слушай, Ренси, ты же помнишь этого ущербного дикаря? - кивнул он в мою сторону.
- А то! Забудешь такого. Ни манер, ни почтения при беседе с благородными, - окинул меня презрительным взглядом Ренси.
- Так он оказывается из этих, которые любят мужикам зад подставлять.
- А ведь точно, было в его поведении что-то такое, бабское, - ухмылялся Ренси, - а ты что скажешь Эрнетт? Не замечал ничего странного?
- Да надо быть слепым, чтобы не заметить, как этот недоумок пялился на мужиков из охраны, - лениво протянул барон, - из штанов готов был выпрыгнуть, чтобы те его заметили. И ему это даже удалось.
- Точно! Я же слышал, мужики обсуждали, как эта деревня обслуживала нескольких охранников одновременно, - подключился Санти, - говорили, что почти каждую ночь его пользуют.
- Я тоже припоминаю, было такое, - вставил Ренси.
- И такая гнусь, потом учится в одной с нами академии, - не глядя на меня, брезгливо процедил Эрнетт.
Первые несколько секунд я сидел молча, ошеломленный такой наглой ложью. Еле сдержался от того, чтобы не ответить в том же духе этим козлам, возомнивших себя невесть кем.
Заставил сдержаться взгляд Эрнетта, светившийся от предвкушения кровавой расправы. А вдруг, стоит оскорбить его прилюдно, как меня вызовут на обычную такую дуэль, либо просто прирежут? То, что барон сможет отвертеться от наказания, было и так ясно. А вот мне будет уже просто невозможно. Поэтому сиди Серега на попе ровно и не рыпайся.
Естественно после такого, желающих со мною общаться практически не осталось, все старались отсесть как можно дальше и не разговаривали. Не сторонился меня только Свен, который как он выразился "не верит этим высокомерным ублюдкам ни на грош" и Вит, который очень бурно отреагировал на вранье дворян. Так что друзей завести особо не удалось, чему был не особо расстроен. Мне хватало общения с молчуном Свеном и неугомонным Витом, который за время завтрака и ужина, а также иногда и во время занятий, ухитрялся вывалить ворох сведений, которые добывал прямо-таки мистическим образом, умудрившись найти общий язык чуть ли не со всеми студентами академии.
Барон с прихвостнями целый месяц вели себя на удивление тихо, обходясь без обычных оскорблений в мой адрес. И это настораживало, поскольку вряд ли они благородно решили все простить. Не то у них воспитание. Однако ходить, постоянно оглядываясь в ожидании действия с их стороны сильно утомляло. Да и действий никаких не происходило. Поэтому через пару недель я перестал шарахаться от каждой тени и сосредоточился на учебе.
