Вдруг ниоткуда появился слюнявый шарик и приклеился мне прямо на лоб, чуть выше очков.
Сын пастора вскочил и крикнул:
– В яблочко! Смотрите все, смотрите! Я уложил четырехглазую жирафиху на месте!
Жирафиха. Так меня еще никто не называл, хотя прозвище было придумано не без причины – высокая, неуклюжая, с небольшим иксообразием, неправильным прикусом и высоким лбом, я и вправду напоминала жирафиху. По словам мамы, этим я пошла в отца.
– В детстве он тоже был высоким и долговязым, – как-то сказала она мне. – Но изменился… когда вырос.
После ремарки Нэйтана зал разразился хохотом.
Я замерла, памятуя, как спокойно и непринужденно вел себя Грант, когда сын пастора запульнул в него шариком. Я хотела быть такой же невозмутимой, но быстро поняла, что не смогу. Разрыдавшись, я щелчком сшибла шарик со лба и метнулась к выходу.
– Мэделин! – прокричал мне вслед Грант. – Постой!
Я остановилась – не потому, что он сказал мне «Постой!», а потому, что назвал меня по имени. Несколько минут назад Грант представил меня как свою дочь, а теперь в первый раз назвал меня иначе, чем просто «детка».
– Не уходи, – продолжал Грант.
Я застыла на месте, не оборачиваясь. Повисла неловкая пауза, и я поняла, что все уставились на меня. Сзади приближались шаги. Секунду спустя Грант обнял меня. Он наклонился и прошептал так тихо, что только я могла услышать его:
– Мне очень жаль. Но если ты сейчас уйдешь, пиши пропало. Ни один из этих детей никогда не будет тебя уважать. Поверь мне, лучшее, что ты можешь сделать, – это развернуться, дойти до своего места и сесть рядом с этим негодником. Вот это поставит его в тупик. Ты согласна? Я собираюсь поговорить с пастором Стином, и, думаю, у меня есть идея, как все исправить, так что тебе вовсе не стоит стыдиться.
Меня одолевало огромное желание убежать куда подальше и больше никогда не показываться на людях. Но в то же самое время мне очень хотелось верить: Грант знает, что говорит.
– Ты уверен? – прошептала я в ответ.
Он ласково улыбнулся и похлопал меня по спине.
– Я твой новый папа, малышка. Доверься мне.
Я сделала глубокий вдох, медленно обернулась и заставила себя подойти к пустующему месту.
Прежде чем я села, Нэйтан алчно улыбнулся, засунул маленький кусочек бумаги в рот и начал жевать.
– Эй, – прошептал он, – спорим, с такого близкого расстояния я смогу попасть тебе в ухо?
– Только попробуй, – прошипела я, нарочно не смотря в его сторону, и уставилась на Гранта, который снова оказался у входа в зал и сейчас разговаривал с отцом Нэйтана.
