Нэйтан поднял голову и заглянул мне в глаза.
– Нравится мне это или нет, я дал Гранту слово. Он выполнил свою часть обещания, а я намерен выполнить свою. Мэдди, я не хочу, чтобы мои родители узнали. Или кто-то еще.
Было невыносимо видеть Нэйтана в таком состоянии. И я ненавидела Гранта за то, что из-за его «аварии» на плечах моего друга оказалось бремя еще одной страшной тайны. Это было несправедливо. Чтобы облегчить ношу Нэйтана, я залезла в левый карман его брюк.
– Что ты делаешь? – спросил он.
А я медленно вытащила один из маленьких красных камешков и сказала:
– Забираю его. Навсегда.
И прежде чем он успел возразить, сунула камень в карман своего комбинезона для беременных.
– Зачем? – не понял Нэйтан.
– Это мое обещание. Если ты просишь, я никогда никому не скажу. Мне по-прежнему очень неудобно перед твоими родителями, но если ты так хочешь, пусть это будет мое доброе дело для тебя. Никто никогда не узнает, Нэйтан. Договорились?
Он кивнул. Больше мы об этом никогда не говорили, потому что сказать было нечего. Я дала обещание. И собиралась его сдержать.
Ребенок родился спустя пять дней после этого разговора, в день похорон Гранта. Я была рада, что так получилось, потому что, как бы я ни грустила о нем, не думаю, что смогла бы выслушивать все эти грандиозные истории о его порядочности и благородстве. С Элизой на похороны пошел учитель, много лет друживший с Грантом, а мы с Нэйтаном поехали в больницу.
Перед отъездом я позвонила в агентство по усыновлению и сообщила, что ребенок вот-вот родится. Из агентства позвонили мистеру и миссис Шредер, семье из Калифорнии, которую я выбрала, и те сразу же рванули в аэропорт. Самолет приземлился семь часов спустя, за целых четыре часа до родов.
Миссис Стин оказалась права – у меня родилась девочка. Я успела понянчить ее целый час, а потом Нэйтан пригласил Шредеров в палату.
Хотя моя дочь была зачата при совершенно жутких обстоятельствах, я любила этого ребенка. Передать ее на руки другой женщине было самым трудным шагом в моей жизни. Мы обе плакали – и я, и миссис Шредер.
– Вы подобрали ей имя? – спросила я, слушая непонятные звуки, которые издавала моя маленькая девочка.
Мистер и миссис Шредер улыбнулись друг другу, потом оба посмотрели на меня.
– Мы не собираемся терять связь и будем рассказывать, как растет ваша девочка… Мы решили, что имя вы должны выбрать сами. Ведь вы сделали все, чтобы она смогла появиться на свет, поэтому мы бы хотели, чтобы вы ее и назвали.
