– Почему эти люди лезут не в свое дело? – уныло бросил в пространство вопрос Нэйтан. – Если им так все это не нравится, почему бы не найти другую церковь? Выбор-то огромный.
– В том-то и проблема, – посетовала его мать. – Некоторые из старых прихожан уже перестали ходить в нашу церковь. С сентября посещаемость упала донельзя. И даже те, кто по-прежнему к нам ходит, перестали делать пожертвования. В прошлом месяце твой отец предложил урезать себе зарплату, чтобы как-то поправить положение церкви, но, боюсь, этим дело не исправишь.
– А как же совет старейшин? – не сдавался Нэйтан. – Они что, не могут вмешаться?
Пастор пожал плечами:
– Их прежде всего волнует духовное и финансовое положение. Прямо сейчас я не могу честно сказать, что знаю их критерии успеха в этих двух сферах. Как один из членов совета честно сказал мне недавно, прежде чем останавливать кровотечение, нужно вытащить из раны стрелу. В данный момент кровотечение очень сильное.
– А стрела – это я, – пробормотал Нэйтан.
– Нет, – поправил сына пастор, – стрела – это я.
– Тогда я лук…
Ответом ему стало напряженное молчание. Когда оно стало действовать всем на нервы, я не выдержала:
– И что вы теперь собираетесь делать?
Миссис Стин усмехнулась так, как усмехаются, когда что-то настолько не смешно, что приходится смеяться:
– Ну, здесь оставаться мы, безусловно, не можем. Сплетни уже распространились, словно вирус. И даже если бы были вакансии, я сомневаюсь, что Тима взяли бы в какую-нибудь другую местную церковь. И уж точно не в качестве главного пастора.
Пастор Стин несколько оживился:
– Я навел справки: в других штатах есть подходящие должности. Будем действовать по ситуации. В любом случае уверен, все это к лучшему.
Когда родители Нэйтана ушли прибирать со стола, я спокойно предложила ему рассказать всю правду:
– Просто несправедливо подкладывать им такую свинью.
– Нет! Не смей ничего им рассказывать! – отрезал он.
Меня поразил тон, каким Нэйтан это сказал.
– Остынь. Я просто думаю вслух, – поспешно ретировалась я.
Он на мгновение замолчал.
– Ну тогда не думай об этом. Мы не можем рассказать им, Мэдди, и ты сама это прекрасно понимаешь. Иначе папе придется сообщить в полицию об изнасиловании, и когда мы попытаемся отдать ребенка на усыновление, сплетни будут расти как снежный ком. Думаешь, кто-нибудь захочет усыновить ребенка, оказавшегося в центре скандала? Мы зашли уже слишком далеко, чтобы отыграть назад. Теперь нужно просто придерживаться плана. Ты слышала, что сказал папа. Все к лучшему.
