Если бы не сестренка, уверена, я давно бы сбежала. Но план у меня был, правда, тот же самый, который я придумала, когда Грант первый раз меня ударил. Да, при ближайшем рассмотрении критики он не выдерживал, но вот если оценивать с точки зрения перспективы… Тебе уже почти восемнадцать, Мэделин. Осталось меньше года, и все изменится. Тогда ты сможешь заявить в полицию. И никто уже не посмеет забрать твою сестру в какой-нибудь там детский дом. Они не смогут отобрать ее у тебя. А ты нужна Элизе. Ей нужна ты… и ее мать.
Я сделала глубокий вдох, чтобы побороть поднимающуюся из глубины души панику. У тебя все получится, сказала я себе. Должно получиться. Еще раз глубоко вздохнув, я спустилась вниз, старательно делая вид, что все хорошо.
То, что Грант ничего не помнил, помогло мне притворяться.
После ужина раздался звонок в дверь. Грант оказался к ней ближе, так что открыл первый.
– Мэдди, – сказал он весело, – тут кто-то пришел к тебе в гости.
Я думала совсем о другом и даже не пыталась угадать, кто это.
Подошла к двери и ахнула:
– Рэнди…
– Не удивляйся так сильно.
– Я оставляю вас наедине, – сказал Грант. А потом продолжил себе под нос, но так, чтобы мы с Рэнди слышали: – Два парня за два дня. Неплохо, детка. Совсем неплохо.
– Не говори, – рассеянно произнесла я.
– Пойдем пройдемся? – преложил Рэнди.
– Э-э… да. Только обуюсь, – метнулась я в коридор.
Прошлись мы только пять минут, а большую часть следующего часа просидели на качелях в парке и болтали. Рэнди был так мил, рассказывал, как ему хорошо, когда рядом нет крутых ребят, с которыми надо вести себя соответствующе.
– А с тобой можно быть крутым по-своему, – гордо заявил он.
– Крутость в любом виде – слишком мощно для меня, – сказала я.
– Ты какая-то растерянная, – заметил Рэнди. – Все в порядке?
– Не спала всю ночь, – пожала я плечами, стараясь быть честной, насколько возможно.
– Я тоже, – признался он. – Никак не мог забыть, как здорово было на выпускном.
Иногда трудно быть честным.
– Я тоже, – соврала я.
На неделе Нэйтан и Рэнди заметили, что я чем-то озабочена, но я что-то быстро сочинила про итоговые экзамены, и они купились.
Рэнди сдержал слово и изменился – теперь его больше не волновало мнение окружающих, и мы начали проводить время вместе. Мы часто виделись. Отношения с ним оказались для меня своего рода терапией: чем чаще мы встречались, тем меньше у меня оставалось времени, чтобы переживать о том, что я так отчаянно хотела забыть.
