Я чуть не подавилась – как будто не сама Эрика заслала эту мамзель поговорить!
– Ох, – прыснула я, – так вот ты на кого намекал, Нэйтан? На Эрику?
Эбби повернулась в мою сторону:
– Вы что, обсуждали выпускной?
– Ага. Видимо, он уже знает, с кем пойдет, но признаваться не хочет.
Она снова оглядела меня с ног до головы, словно пыталась прикинуть, какой размер одежды я ношу. По-моему, она не поняла – я серьезно или издеваюсь. С минуту поглазев на мои волосы, Эбби вновь повернулась к Нэйтану.
– Так вы говорили про Эрику? Я могила, не скажу ей ничего – ты ведь ее собираешься пригласить?
– Прости, Эбби, – ответил Нэйтан, – я никому не расскажу, с кем пойду на выпускной, кроме нее самой, когда придет время.
– Кого – «нее»? – не отставала Эбби.
– Та, о ком я говорю, узнает об этом первая, – улыбнулся Нэйтан.
Эбби встала:
– Хорошо. А если серьезно, Нэйтан, осталось всего три с половиной недели. Эрика не сможет долго ждать. И тебе очень повезло, что пока еще ее не пригласил кто-то другой. Если хочешь, можем даже двойное свидание устроить.
– О, а ты-то сама с кем идешь? – спросила я.
Глядя на меня сверху вниз, Эбби снизошла до ответа:
– Ты точно с ним не знакома. Ну или, во всяком случае, он с тобой не знаком. Его зовут Рэнди Роулинз, и он один из самых популярных в нашей школе. После выпуска ему даже предлагают футбольную стипендию – играть в Алабаме.
Я рассмеялась:
– Ну, у Рэнди отличный вкус.
То, как Эбби улыбнулась, снова вызвало у меня рвотный рефлекс. Самодовольная стерва.
– Вот спасибо. Мне очень приятно.
– Да, – продолжила я, – ведь раньше он был влюблен в меня.
В мгновение ока нахальная улыбка Эбби превратилась в сердитую гримасу. Нэйтан рассмеялся, а она без оглядки унеслась прочь.
– Это правда, про Рэнди? – спросила я, как только Эбби исчезла. – Он все-таки ее пригласил?
– Только вчера. Пока он почти никому не говорил. Уверен, скоро скажет тебе.
Я нормально отнеслась к тому, что не со мной первой Рэнди поделился новостью. Нэйтан был прав, через какое-то время он все равно бы рассказал мне. Такими были наши с Рэнди отношения: я до сих пор была в него влюблена, и, думаю, он это знал, но он был из «популярных», поэтому старался не афишировать, что со мной дружит. Я не возражала, а наоборот, прекрасно понимала его. Иногда, если мы с ним сталкивались в коридоре и вокруг почти никого не было, останавливались поболтать. А теперь, когда я снова была худой или хотя бы не толстой, я и вовсе пару раз замечала его восхищенные взгляды. Это меня обнадеживало, но на шею ему я вешаться не собиралась. Просто была рядом, когда Рэнди хотелось поговорить, и тогда мы словно бы возвращались в старые добрые времена и становились прежними детьми, которые стесняются признаться друг другу в своих чувствах.
