— Такого взрыва ни Нос, ни кто другой еще не видел, — пообещал Бантлайн. — В теории, по крайней мере.
— Сила взрыва, может, и другая, но природа его та же, с ней Римский Нос имел дело. Если даже небольшой взрыв не в силах повредить станции, то крупный тоже ей ничего не сделает. Так мне кажется.
— Что же у тебя на уме? — спросил механик.
— Я не вполне уверен, — начал Эдисон, — однако Римский Нос, скорее всего, прежде не сталкивался с электрическими разрядами.
— К чему ты намерен их применить? — спросил Холидей. — Если радиус действия заклятья составляет примерно полмили, то где центр?
— Не знаю, — ответил Эдисон. — Пока. Сперва, — хмуро произнес он, — надо разработать оружие. Такое, с каким Римский Нос не просто не сталкивался, а такое, что он даже вообразить не в состоянии. Тогда и позаботимся, к чему его применить. Впрочем, — подумав, продолжил изобретатель, — «оружие» — не то слово. Мне — то есть нам — нужно устройство.
— Хрен редьки не слаще.
— Это иной случай, — не сдавался Эдисон. — Если все пройдет как надо, то мое устройство никому не причинит вреда. Нам ведь только и нужно, что разрушить заклятие, делающее вокзал атакоустойчивым.
Холидей невольно улыбнулся.
— В чем дело? — спросил Бантлайн.
— Вот и новое словечко для Кида, — ответил дантист. — Не успеет он запомнить «неуязвимый», как я ошарашу его «атакоустойчивым».
— Немного же тебе для счастья надо.
— Я не могу застрелить Кида, он не может застрелить меня, — напомнил Холидей. — Буду изводить врага мирными средствами.
— Каков он, кстати? — спросил механик.
Холидей пожал плечами.
— Вполне себе милый парнишка.
— Для сумасшедшего убийцы, — добавил Эдисон.
— Знавал я сумасшедших убийц и очень даже близко, — ответил Холидей. — Малыш Билли не из их числа.
— Славы он добился большей, чем прочие, хотя еще даже толком не бреется, — произнес Бантлайн.
— В своем деле он хорош. Не знаю, с чего у него все началось… Как-нибудь спрошу, в ближайшее время. Впрочем, какая разница? Я собираюсь убить Кида, так что не надо бы к нему сильно привыкать.
— Тебе и Джонни Ринго нравился, — напомнил Бантлайн.
— Ринго намеревался убить меня. Кид убивать меня не хочет.
— Ты вроде говорил, что вам с Ринго суждено было сойтись в дуэли, что вы оба искали противника высшего сорта… — вспомнил Эдисон. — Разве Кид для тебя не высшего сорта противник?
— Обстоятельства изменились, — ответил Холидей. — С Ринго у нас и правда вышло соперничество. Он бился за Клэнтонов, я — за Эрпов. Кида мне надо убить по одной-единственной причине: чтобы окончить дни в удобстве колорадского санатория.
