Тут мне вспомнились слова Лисс. Рефаиты – не люди. Несмотря на внешность и повадки, в них нет ничего человеческого.
Раз так, плевать им на доказательства. Понадобится, так сфабрикуют. Если Арктур умрет, запросто свалят все на меня, а с убийцей возлюбленного Нашира церемониться не станет.
Или рискнуть и прикончить его самой? Мне уже доводилось убивать. Не дрогнула тогда – не дрогну и сейчас.
По сути, у меня три варианта. Сидеть и ждать, пока он сам окочурится, убить его или спасти. В идеале посмотреть бы, как «хозяин» сдохнет, но инстинкт подсказывает – нужно вмешаться. «Магдален» – не самый плохой расклад, жить можно. И переезжать в другое место совсем не хочется.
Арктур меня не унижал, не бил. Пока. Потом начнутся и пытки, и издевательства, чтобы подчинить меня своей воле, сделать рабыней. Нечего рассусоливать – прикончу его, и дело с концом. Мои руки потянулись к подушке.
Смелее! Задуши его. Давай, не трусь!
Пальцы стиснули наволочку.
Ну же, давай!
Нет, нельзя! Вдруг он проснется и сломает мне шею? А не сможет, так у входа дежурит охрана. Меня все равно схватят и обвинят в убийстве.
Тогда третий вариант: вмешаться.
Внутренний голос советовал не дотрагиваться до простыней. Кто знает, какая гадость течет у рефаитов по венам. Светящаяся субстанция наводила на мысли о радиации, и Сайен в свое время трубил о заражении… Не мешкая, я достала из ящика пару здоровенных, явно не по размеру перчаток и неуклюже разорвала чистую простыню на полосы, мысленно отметив, что тонкая как паутинка ткань вряд ли спасет от здешнего холода. Потом пошла в ванную и смочила самодельные бинты горячей водой. Возможно, мой замысел не сработает, но выиграть время поможет точно. А там, глядишь, страж проснется и сможет сам о себе позаботиться. Если повезет, конечно.
Вернувшись в комнату, я долго собиралась с духом, прежде чем решилась дотронуться до неподвижного тела. Страж лежал бледный как смерть. Холод его кожи ощущался даже через толстые перчатки. Наконец я отдернула простыню и занялась раной. Поначалу двигалась с опаской, но, видя, что «пациент» не шевелится, заметно осмелела.
Свет за окном померк. Я промыла рану теплой водой, вычистила грязь и песок из растерзанной плоти. И вот спустя, как мне чудилось, несколько часов стали видны первые результаты моих усилий. Грудь стража плавно вздымалась и опускалась, дыхание из прерывистого вновь сделалось обычным. Забинтовав ему руку чистым куском простыни, я закрепила самодельную повязку поясом от туники и снова укрыла раненого. Выживет или нет – все зависит от него.
