Повисла пауза.
– В некоторой степени я – гроб повапленный, – ошарашил меня страж.
– Чего?
– В смысле, лицемер. Люблю библейские метафоры. Ты наверняка считаешь меня негодяем – твое право. Но слово я держу. А ты?
– Почему спрашиваешь?
– Сегодняшний инцидент не должен выйти за пределы этой комнаты. Вот и хочу понять, способна ты хранить секреты или нет.
– С чего бы мне молчать?
– С того, что, если разболтаешь, будет только хуже.
– Зато от тебя избавлюсь.
Его глаза как будто изменили цвет.
– Да, избавишься, но жизнь себе усложнишь в разы. Либо окажешься на улице, либо попадешь к другому куратору, а тот нянчиться не станет. За фокусы и хамство принято избивать до полусмерти, но я тебя ценю. Не факт, что в следующий раз тебе так повезет.
Я открыла рот, чтобы возразить, но осеклась. Да и что предъявлять? Меня он не оскорблял, не бил.
– Хочешь сохранить все в тайне? – спросила я, потирая запястье. – А что взамен?
– Взамен я постараюсь тебя спасти. Тут полно опасностей, сама не справишься.
– Все равно умру рано или поздно. Мне известно, чего добивается Нашира. Никто меня не спасет.
– Возможно, но пройти испытания помогу точно.
– Ради чего мне пыжиться?
– Чтобы доказать, что ты сильная, а не какая-нибудь «желтая туника», надо лишь научиться сражаться. У тебя получится.
– Не хочу.
– Хочешь. Борьба у тебя в крови.
В углу забили часы. Заполучить в союзники рефаита – идея не самая удачная. С другой стороны, с ним больше шансов выжить. Он поможет с едой, поможет продержаться. Если повезет, даже получится сбежать.
– Ладно, – решилась я, – по рукам. Но за тобой должок. За кровь.
Дверь с треском распахнулась, на пороге возникла Плиона. Быстро оглядела беспорядок, меня, стража, а затем без лишних слов швырнула ему пробирку, и тот поймал на лету.
Содержимое угадывалось легко. Кровь. Человеческая кровь. Серый треугольный ярлычок гласил: НXIV. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы расшифровать надпись. Невидец номер четырнадцать.
Себ.
Страж заговорщически глянул на меня. Шатаясь от слабости и едва сдерживая отвращение, я встала и скрылась на лестнице, которая вела в мою темницу.
С Ником Найгардом мы познакомились, когда мне было девять. Потом встретиться нам довелось лишь спустя семь лет.
Случилось это летом две тысячи пятьдесят шестого. Тот семестр в школе благородных девиц сектора III-5 был переломным для нас, одиннадцатиклассниц. Мы стояли перед важным выбором: либо продолжать учебу еще два года, а после идти в университет, либо получать аттестат и искать работу. Чтобы помочь учащимся определиться, директриса организовала серию лекций, где выступали представители самых различных профессий: от агентов ДКО и журналистов до министра миграционной службы архонта. Нам предстояло слушать светило медицинской науки. В актовом зале собралось без малого двести учениц, одетых по всей форме: черный строгий костюм, алая лента и белая блузка.
