В поисках Парижа, или Вечное возвращение | страница 66
Дядюшка повел меня в русский книжный магазин. Не помню, какой именно, но уж во всяком случае не советский «Глоб» на улице Бюси. Настоящая эмигрантская книжная лавка.
Я перетрусил до обморока. Язвительный старичок-эмигрант (для конспирации я был представлен как «русский австралиец») показывал мне книжки ужасного издательства «Посев» (это слово я встречал только в гневных и разоблачительных статьях в советской прессе!), эмигрантские газеты, а главное, злобно иронизировал по поводу газеты «Правда» и вообще советской власти.
Мой страх не был таким уж бессмысленным. В ту пору, рассказывали знакомые из «Интуриста», слежка была тотальной. И случалось, наши «службы» платили французским туристам, чтобы те сообщали потом, ежели гиды рассказывали что-нибудь не вполне нормативное. А уж засечь советского путешественника в эмигрантской лавке – плевое дело! Кто не ведал подобного страха, не знает, что такое было жить при советской власти.
Вечером меня повезли к дядюшке, как он говорил, «на дачу».
По дороге мне купили роскошную электрическую бритву, и этот эпизод заслуживает отдельного рассказа. Прежде всего, то был первый парижский универмаг, виденный мною вне обморочной суеты запрограммированного туриста.
Многие теперь не помнят, да и помнить не желают, наши магазины 1970-х, где в конце месяца колыхались одуревшие от жары тулпы в надежде, что «выбросят что-нибудь», а когда «выбрасывали», в очередях стояли часами и даже дрались; магазины, где полки и вешалки были заполнены чем-то серым, да и оно, серое, сидело омерзительно и вечно было не тех, которые нужно, размеров; где искательно и тоскливо спрашивали: «Импорт не ждете?»; магазины, где продавщицы, если не хамили, казались пришельцами, магазины, где практически не было ничего.
Но те, кто эти магазины все же помнит, не бросят в меня камень.
Сегодня многие знают: и в парижских магазинах приказчицы бывают не вполне любезны, и нужного размера может (редко!) не оказаться. Не там, разумеется, рай земной, но тогда, по сравнению с нашей пещерной торговлей!.. В универмаге было всего так много, так все светилось и сияло, так пахло роскошными духами, так веяло из кондиционеров свежим воздухом… Но бритвы ввергли меня в растерянность. Все они разительно походили на наши «Харьковы», «Бердски», «Агидели», и мне стало неловко за европейских производителей. Я быстро опомнился: сходство было обратным – это наши бритвы копировали «Ремингтоны», «Филипсы» и «Брауны» с завидной точностью, вплоть до фасона футляров! Только, в отличие от заграничных, наши – не брили.
