К слову, Вера раньше и не думала, что способна так легко и изощрённо лгать. Она быстро выучилась блестяще импровизировать и выкручиваться. Во время телефонных разговоров со свекровью или в моменты её редких (к счастью!) визитов Вера жизнерадостно расписывала Стёпкины успехи, и вообще своим видом и тоном давала понять, что у них в семье всё просто прекрасно. Ей невозможно было не поверить – она буквально расцвела в эти дни, и коллеги на работе льстиво вздыхали, маскируя зависть:
– Ой, Верка, неспроста ты так похорошела – а ну-ка, признавайся, второго ждёшь?
Приятельницы тоже завидовали – умница, красавица, любимый сын, муж на руках носит… Но правду Вера рассказала своей единственной близкой подруге – Юльке Князевой, бывшей однокласснице. Та не осуждала, а всегда сочувственно выслушивала и давала ненавязчивые, но очень уместные советы.
А затем Мишке предложили контракт на год в Смоленске. Условия были настолько замечательными, что отказаться от этой работы мог только полный дурак. Мишка дураком не был, и потому поставил Вере ультиматум: или она переезжает с ним в Смоленск, или он разрывает их отношения, потому что любить и страдать на расстоянии он не намерен. И Вера, ни секунды не колеблясь, подала на развод.
Для её окружения это стало громом среди ясного неба. Даже для Антона – он, кажется, всё ещё надеялся, что гулящая жена одумается и вернётся в лоно семьи. А может, его вполне устраивало такое положение дел: формальнные приличия соблюдены, всё шито-крыто… Теперь же настала пора сбросить маски и объявить всему миру о том, что их пара давно распалась.
Подруги даже не думали скрывать своего осуждения и в глаза называли Веру идиоткой. Некоторые откровенно злорадствовали. Многие недоумевали – мол, ну баба просто с жиру бесится, чего ей ещё не хватало? Больше всех бушевала свекровь, вопя, что Вера недоделанная Анна Каренина, и что если ей вдруг вздумается сигануть под поезд, все будут только счастливы. Вера стискивала зубы и никак не реагировала на оскорбления. «Молчи… Терпи…» – повторяла она про себя, как заклинание. Она действительно была виновата, чего уж там. Но сердце при этой мысли тут же начинало бунтовать – виновата? В том, что полюбила? Да знаете ли вы, все осуждающие, что это такое – настоящая любовь? Та, от которой в глазах темнеет и дышать тяжело? А если вы сами никогда не сходили с ума значит, и не любили никогда. Значит, осуждать Веру не имеете права…
Был ещё сын. Любимый до боли в сердце, единственный, родной сын. Вера, конечно же, не собиралась от него отказываться. Но Антон в этом вопросе был категоричен:
