— Но я верю, — тем не менее тоном взрослого, разговаривающего с ребенком, продолжил я, — что потом мы снова встретимся и уже не расстанемся никогда.
Бобби это не утешило. Его глаза разом налились слезами и кое-где уже стали переполняться.
— Правда, тебе, разумеется, придется быть очень плохим, чтобы оказаться там, где буду я, — подбодрил я его.
Бобби улыбнулся — у мальчика с юмором все в порядке. Даже слишком, потому что следующий вопрос был такой:
— А чтобы оказаться там, где будет мама?
Об этом я не подумал.
— Да, похоже, тебе придется выбирать, с кем из родителей ты будешь жить там.
Почему я вспомнил тот давний разговор? Потому что все чаще задаю себе один и тот же мучительный вопрос? А именно: узнает ли Джессика в том мире, где мы будем всюду и всегда, там, где все пелены спадут, что я всю нашу жизнь врал ей? Не в самом главном — она знает, что для меня нет ничего дороже ее, — но все же в существенном. Сможет ли она меня простить? В последнем проблеске сознания мне показалось, что за той чертой, когда облетит все суетное, все преходящее, она сможет.
1
Как мне и было рекомендовано, перед сном я поставил на подзарядку и рацию, и гарнитуру. Разумеется, я заряжал и свой основной айфон, которого, как всем известно, и на день-то не всегда хватает. Свободной розетки в номере не оказалось, мне пришлось отключить лампу на прикроватной тумбочке и телевизор, а телефон заряжать в ванной.
Было начало четвертого, когда пикнула гарнитура — она лежала рядом со мной на тумбочке. Несмотря на усталость и недосып, я тут же проснулся, как мать, вскакивающая от малейшего шороха ребенка.
Лампа была отключена, и в темноте я, как смог, сунул наушник в ухо. Было слышно, как на линии один за другим раздаются гудки. Они звучали как-то отдаленно — я успел привыкнуть к лучшему качеству аудио.
Наконец трубку сняли.
— Слушаю, Осборн, — произнес сонный голос.
— Это я, Лесли.
Наверное, сейчас мы оба, как подброшенные пружиной, сели в постели.
— Ты где, Влад?
— Здесь, здесь пока, — шутливым тоном сказал Мохов. Похоже, он имел в виду не Лондон и не Англию. — Слушай внимательно. Сегодня в десять утра на Бромптонском кладбище. Входи с Олд-Бромптон-роуд, где выставочный центр. Там в центре кладбища такой большой открытый участок. Сможешь прийти?
— Конечно, Влад.
— И еще. Я звоню тебе как другу. Если я увижу в округе какое-то движение, мы сейчас с тобой разговаривали в последний раз.
— Положись на меня.
