— Что ж, — произнес Пертеллис вдумчиво. — А что, если это не я?
— Пертеллис, — растерянно сказал Червонец. — Все уверены, что это ты. С твоей-то страстью к обличению пороков. И твоей школой. У большинства из нас есть «На неравенство людей перед законом», переписанное твоими учениками.
— Да, признаю, — застенчиво улыбнулся Пертеллис. — Большинство детишек сносно владеет пером.
— Пером они владеют, да только умом не владеют! Пертеллис, они ведь пишут за тобой каждое слово. В конце моего экземпляра написано: «Ох ты. Класс, вольно. Дети, выходим из мельницы».
— Это верно, верно… Печатный станок избавляет от таких оплошностей и здорово экономит время. Я так понимаю, вы твердо решили, что это я его прячу? Что ж, пусть будет так, мнение большинства — закон. Или, по-вашему, я должен стыдиться? Стыдиться, что зажигаю людские сердца, как молния — трухлявое дерево? Нет, мне не стыдно. Прошлой зимой из-за новых налогов народ голодал, и все ради того, чтобы герцог построил «шпили процветания». А этой зимой невинным людям придется жить на улицах, потому что герцогу взбрело в голову снести их дома. Стоит ли протестовать против такого произвола? По-моему, стоит!
Червонец раздраженно хрюкнул и, отойдя к своему столу, принялся так яростно раскуривать трубку, что вскоре полностью исчез в клубах дыма. В «Приюте Лорел» не было окон, из уважения к налогу на окна, но свет проникал через сотни отверстий, просверленных в досках. Лучи шпагами пронзали дымовую завесу.
Мисс Кайтли подала Пертеллису его трубку.
— Вы очень упрямы, — сказала она тихо.
— Я нажил себе врага? — спросил он так же тихо.
— Нет. Слишком преданного друга. Он беспокоится, что ваше прямодушие доведет вас до виселицы.
Пертеллис задумчиво раскурил трубку, а затем спросил у хозяйки:
— Скажите, а тот подозрительный посетитель… Он ведь такой не один? Много у вас побывало шпионов герцога с тех пор, как меня арестовали в прошлом месяце?
— Не пускать их я не могу.
— Понимаю. Мне и в голову не пришло, что власти, не найдя доказательств моей вины, станут следить за моими друзьями. Теперь из-за меня люди в опасности. — Пертеллис подпер щеку рукой и продолжил, не глядя в глаза мисс Кайтли: — Попробую найти помещение для работы, тогда не нужно будет приходить сюда… Может, братья Винновинги мне помогут.
— У меня большие запасы печенья с коньяком, которое вы любите, — сказала мисс Кайтли нарочито спокойным тоном. — Кроме вас, его почти никто не ест, из-за горького привкуса. Так что я понесу убытки, если вы перестанете сюда приходить. Мне придется нелегко, мистер Пертеллис.
