Уже у самых дверей Лика услышала за своей спиной чье-то частое дыхание. Страх сразу же сковал все тело, и девочке пришлось приложить немалые усилия, чтобы повернуться. Перед ней стоял огромный пес. Он был выцвевше серого цвета, со свалявшейся шерстью. Ужасно худой. Его глаза не были похожи на глаза тех собак, которых Лика видела раньше. Ей всегда казалось, что у собак сверхчеловеческие глаза, в них сложно смотреть, потому что становится стыдно. У этого пса глаза были неживые, тусклые, как два погасших угля. Пес смотрел на Лику с явной враждебностью, он подходил ближе и рычал. Бежать не было смысла. Девочка вспомнила о купленном на вокзале бутерброде и потянулась к рюкзаку, чтобы покормить животное. Пес злобно залаял, и Лика застыла в своей неуклюжей позе.
Вдруг на траву между девочкой и псом выскочил заяц. Большой, коричневый и шустрый. Он метнулся перед самыми зубами собаки и заскакал прочь. Пес рванул с места как вставшая на дыбы лошадь. Через секунду ни его, ни пушистого спасителя не было видно.
Лика вздохнула с облегчением и направилась ко входу в дом. Замок на дверях был выломан местными пьяницами, кормящимися за счет собственной беспринципности. Лика открыла осевшую дверь и вошла внутрь. В доме было сумрачно и холодно. Много лет здесь не разжигали печь, из-за упавшей ветки дерева сюда почти не проникал солнечный свет. Деревянный пол поскрипывал, при каждом порыве ветра скрипела и крыша, напоминая о постоянной угрозе своего крушения.
С иконы в углу и черно-белых фотографий в рамке на стене свисала паутина. Все было в пыли.
Лика обошла весь дом, то и дело боязливо поглядывая на потолок. Оставаться здесь на ночь не хотелось. Но в такую глухую местность автобусы ходят только несколько раз в неделю. Вернуться в город можно будет только завтра. Подумать только, Лика помнила, что маленькой ей с мамой приходилось ехать к бабушке в битком набитом автобусе, где свободное сидячее место было непозволительной роскошью.
Девочка уже жалела о своей затее. Ее положение напоминало миссию сказочных Иванушек-дурачков, которые отправлялись за семь морей, чтобы найти то, не знаю что. В пустом доме, погребенном в куче гнилых яблок, искать было нечего.
Лика присела на корточки. По крайней мере, теперь она точно знала, что той девочкой, пускающей солнечных зайчиков, была она сама.
Около двух часов прошло в бесцельном хождении по периметру дома. В деревянном шкафу стояли тарелки - фарфоровые и железные, тут же лежали заржавевшие вилки, ложки, ножи. Вся кухонная утварь доживала свой век, будучи аккуратно сложенной, составленной, развешенной. Значит, здесь мародеры не надеялись чем-нибудь поживиться. Другая картина была в спальне. Тут все было вверх дном. На полу валялись шуфляды, старая одежда из вдоль и поперек обследованного шкафа, битое стекло. Очевидно, пришедшие сюда не нашли здесь ничего полезного для себя и поэтому решили хотя бы выместить злость на всем, что попадало под руку.
