Внезапно кружка, стоявшая на окне, звякнула и разлетелась вдребезги. Куманин выглянул в окно, и тут же знакомый с давних лет свист пули заставил его пригнуться и вытащить наган.
Затарахтел пулемет. Рабочие в панике прыгали на ходу и скатывались в овраг, тянувшийся по другую сторону полотна.
Из березняка выскочило несколько всадников. Куманин выстрелил и краем глаза заметил, что один из всадников упал с лошади.
— Давай жми, — крикнул Куманин и, сунув наган за пояс, стал подбрасывать уголь. Машинист прибавил пару, и поезд пошел быстрее. Выглянув в окошко, он увидел трех всадников, догонявших поезд. Он взял стоявшую в углу винтовку и выстрелил. Один из всадников покатился под откос. Двое других прямо с коней, на ходу, вскочили на последнюю платформу. Он выстрелил еще раз — один из них упал. Оставшийся в живых выстрелил на бегу, машинист выронил ружье и рухнул на пол.
Губенко бежал, перепрыгивая с платформы на платформу. Перебравшись через тендер, он пробирался к будке. Куманин притаился у окна. Увидев краем глаза руку Губенко, он выстрелил.
Губенко отдернул руку и прижался к стене. Куманин снова выглянул, и оба выстрелили сразу. Куманин схватился за плечо, перекинул наган в левую руку, выпустил последние пули и опустился на пол. В окне показалось лицо Губенко. Он заглянул в окно, увидел упавшего Куманина, спрыгнул на землю и побежал.
Паровоз, все так же попыхивая, продолжал идти вперед. Машинист лежал не двигаясь. Куманин приоткрыл глаза, с трудом приподнялся и увидел, что поезд приближается к тому месту, где путь обрывался. Сдерживая боль, Куманин схватился левой рукой за рычаг, но тут же отдернул руку. Некоторое время он в нерешительности разглядывал рычаги, вспоминая, который из них ему нужен. Наконец он с силой дернул рычаг и, застонав от боли, упал, потеряв сознание. Поезд замедлил ход и остановился у самого края последних уложенных рельсов.
Борис Рогов, в белом халате, показал Куманину пулю, извлеченную из его плеча.
— А говорят, война кончилась, — сказал он и бросил пулю в стеклянную банку. — Семнадцатая, — сказал он, встряхнув банку с пулями. — Это всего за месяц — с моего приезда.
В углу, насупившись, сидел мрачный Федякин.
— Каждый раз думаешь — ну, покончили с бандитами. Глядь — опять стреляют. А кто? С бандой Ганшина еще в прошлом году покончили. Лисовского расстреляли. О Сером давно не слышно. А что ни месяц — стрельба. Далась им эта дорога.
— Я попросил бы вас заглянуть к раненому попозже. Сейчас ему не до разговоров. — И, обернувшись к Куманину, Рогов сказал: — Ваше счастье — кость не задета.
