Я смотрю на Джейми. — Потом расскажу.
— Но ты поможешь мне, да? Потому что, я имею в виду, он не должен с ней так…
— Роберт, я постараюсь, хорошо? Мне нужно идти.
Хорошо. Пока, — говорит он. Спасибо, Рози. Спасибо большое.
Приятно слышать, что Роберт назвал меня Рози. Давно такого не было.
Машина снова наполняется тишиной — только дворники шумят, а наледь отскакивает от лобового стекла. Прямо перед тем, как Джейми готов остановится, чтобы меня высадить, я все-таки решаюсь задать вопрос. Лучше так, чем потом всю неделю мучиться.
— Ну и что у тебя за дела с этой девчонкой?
Большинство парней повели бы себя так, словно понятия не имеют, о чем я, но у Джейми всегда было мало общего с большинством парней.
— Потрахатъся она хочет, — отвечает он, не поясняя, как он сам к этому относится.
Стараюсь реагировать нейтрально. — А ты хотел, летом? — спрашиваю я.
— Нет.
— Почему нет? Она сексуальная, — неуверенность в моем голосе выдает то, что я реагирую как угодно, но далеко не спокойно и совсем не нейтрально. — И я, кстати, знаю, что она тебе писала.
Он выглядит смущенным.
— Той ночью, когда я приехала в бар, а потом к тебе домой. Разве не она тебе писала, когда мы пытались поговорить?
— Не знаю, — говорит он, как будто не может вспомнить, и это вообще не имеет значения. — Она не мой типаж.
У меня на лице расплывается улыбка. — А… какой твой типаж?
Он отвечает без запинки.
— Старшеклассницы с голубыми глазами, которые выносят мозг умными словами.
— Ага. Даже не знаю, кто бы это мог быть…
— «Архитектурные проекты?» Я тебя умоляю.
— Что? — говорю я максимально невинно. — Если эта девчонка может быть художницей со всей этой краской на пальцах и руках, которой она, наверно, специально мажется, чтобы все смотрели и думали: «00, она рисует, это так круто», тогда ты тоже художник.
Он не отвечает, подъезжая к моему дому.
— Ты думаешь, «художниками» могут быть только модные и умные девочки из Лиги Плюща? Нет. Художник — это каждый, кто что-то создает.
Он заезжает на парковку.
— Не каждый.
— Каждый, у кого есть талант. Я видела твои рисунки.
— Когда? — это звучит немного раздраженно.
Я с удивлением смотрю на него.
— Ты серьезно? Ты сейчас серьезно? Он демонстрирует свою полуулыбку.
— Нет.
Я закатываю глаза и тянусь к нему, чувствуя, что настал момент вернуть его благосклонность. Мои руки проникают под его камуфляжную куртку и оказываются на его талии. Что-то во внутреннем кармане куртки задевает мою руку.
— Что это такое?
