Но жизнь не робототехника. Имеющееся в пациенте остаётся, более того, оно периодически будет, при вновь возникающих сложностях, всплывать. И как пациент решит всплывающие проблемы дальше, будет он опираться на прежний свой опыт, опыт своей жизни до анализа, или на опыт анализа и е анализе, зависит от качества анализа и от принятия аналитиком пациента. Да, таков пациент-контейнер. Мы знаем – всё можно представить в виде либо контейнера, либо контейнируемого.
Назад, назад к сновидениям… На мой взгляд, то, что мы видим здесь, то, что обозначили студенты и я – два конфликта и нападение. Первый сон репрезентирует параноидно-шизоидную позицию, как бы сказали кляйнианцы. Там никого нет. Какие-то механизмы, части. Есть пациентка, боящаяся, что нечто произойдёт. Она боится матери, которую не видит, но подозревает, что мать присутствует и сделала что-то нехорошее. Сама плита, с обрывающимся шлангом, из которого выходит газ, мне видится как контейнер, не совершенный, опасный контейнер, он может взорваться и взорвать дальше контейнер пациентки, её кухню, её психическую кухню, кухню её психического пространства. И там есть какой-то обман, какая-то ложь, на чём сложности пациентки были основаны во всех её внутренних мирах, пространствах. Ложь = установка матери, что нельзя открывать окно, что если открыть окно – произойдёт взрыв. Словно нельзя выходить за периметр материнско-дочерних отношений, куда-то вовне. Словно может существовать как эталон только имеющееся параноидно-шизоидное пространство… оборванная симбиотическая связь, этот шланг-пуповина, прокидывается патологическим симбиозом. Патологический симбиоз репрезентирует аутистическую позицию, коей, я думаю, в норме вообще не существует. То, что описано в работах Анны Фройд, Маргарет Малер суть патологические структуры, а не здоровые. К счастью, у меня была возможность наблюдать развитие многих детей, своих и не своих, детей моих друзей, с рождения, и я думаю, теория Даниэля Штерна имеет место быть. Изначально психика направлена на поиск значимых объектов (и стремится к их пониманию, т. е. интеграции их частей и функций) и субъектов, т. е. живых объектов. Ребёнок всегда выбирает живое. В своём выборе он часто первоначально ошибается, мифологизируя объекты. Интегрируем сюда наблюдения Кохута, – ребёнок ищет отражающие объекты /субъектов/, которые отражали бы его функции и части, фокусируя целостность. Чтобы дитя в этих перекрёстных лазерных отражениях смогло бы сформировать, упрочить и идентифицировать свою Самость.
