Остановка у завода была конечной на этом маршруте, и трамвай, надсадно скрипя колесами, сходу пошел по широкому кольцу. За окном прокрутилась знакомая панорама: жилые дома, бетонный забор завода с вытянутыми за ним цехами, громадные домны вдали, зеленый густой сквер у заводоуправления и опять жилые дома.
Летом уже на остановке в горле начинало першить от гари. Сухо покашливая, Андрей Данилович размеренно зашагал к управлению и скоро дошел до большой красной доски с призывом «Дадим Родине сверх плана… чугуна… стали… проката!» Она поднималась ввысь на гнутых железных опорах, выкрашенных в серебристый цвет, а с левого края ее улыбался сталевар с плакатно-ровными крепкими зубами, в широкополой войлочной шляпе; сталевар так улыбался здесь уже многие годы, но цифры продукции сверх плана менялись каждые три месяца. У доски стояли двое — инженер из мартеновского цеха в синей рабочей куртке и незнакомый Андрею Даниловичу человек в коричневом костюме.
Сгибая в коленях ноги, инженер чуть приседал и широко разводил руками, что-то объясняя незнакомому человеку.
— Горячий ремонт… Меньше простоев… Скоростные плавки, — мимоходом уловил Андрей Данилович.
Поднимаясь по окантованным медью ступенькам к себе в кабинет, он с горечью подумал о том, что возле этой доски часто собираются люди — толпятся там, обсуждают цифры и громко спорят, но вот его она оставляет равнодушным, он не цепляется за цифры взглядом. И нельзя сказать, что не волнует его, как идут дела на заводе; волнует, завод он любит и вместе со всеми переживает, если случается не выполнить план. Но переживает как бы со стороны, словно неудачу хорошего знакомого.
В кабинете он устало сел за стол и с удовольствием вытянул ноги. Апатия, начавшая было проходить к концу лета, овладела им с новой силой — стягивало на груди мышцы и хотелось потянуться, отвести подальше за спину локти, а не браться за дела.
Сдвинув брови, Андрей Данилович подобрал плечи, прочел на календаре: «Больница!» — и потянулся к телефону. Но трубку не взял, опустил руку на стол.
В заводской больнице шел ремонт, но что-то там застопорилось, заведующая пожаловалась Андрею Даниловичу, и он вчера же, не откладывая, переговорил с начальником ЖКО, все выяснил, а затем записал в календарь это слово, чтобы проверить на другой день, все ли в порядке.
«Раз не теребит меня, значит дела идут, — решил он. — И нечего звонить — без меня справятся».
Облегченно вздохнул: очень не хотелось ломать голову над тем, где достать, откуда что взять.
