– Ни хрена себе! – сказал Седой. – Да ты разговариваешь почти без акцента…
– Ничего удивительного… Я пятнадцать лет преподавал в школе русский язык и литературу. Одно условие!
– Говори!
– Ваши люди идут на высоту, убеждаются, что там никого нет, и вы отпускаете меня!
– И ты будешь и дальше воевать против нас?
– Да! Если не буду я, будет другой! Моя смерть ничего не изменит…
– Давай, командуй! – Седой протянул рацию духу.
Пленный заговорил по-чеченски.
– Иса, это Анзор! Слышишь меня? Снимай людей, и отходите на базу. Я догоню вас. Я у русских. Ты что, не понял? Они захватили меня! Все! Выполняй! Ишак! Это спецназ! Военная разведка! С кем ты собрался воевать?! Делай, что я сказал!
– Рацию верни, – тихо сказал Седой.
– Зачем? Я же все сделал, как обещал!
– А что тебе помешает передумать через пяток минут? Давай-давай! Нам пригодится в дороге послушать разговоры твоих орлов! А ты отдыхай пока.
Чеченец отошел и уселся под дерево.
Седой подмигнул Куму, и тот понимающе кивнул головой, что не укрылось от глаз майора Дорошина.
– Егор, отойдем? – сказал он.
Они отошли в сторонку.
– Во-первых, – сказал Егор, предваряя вопрос майора, – непреложный закон разведки – не оставлять свидетелей. Во-вторых, он полевой командир среднего звена, и он видел нас. Запомнил нас в лицо. Тебе надо объяснять, чем это чревато для группы?
– Нет! Не надо! Эмоции…
Через два часа над точкой эвакуации завис вертолет. Разведчики быстро запрыгнули в его чрево, и вертушка, накренившись на левый борт, пошла в разворот…
На следующий день разведчики – чистые, выбритые, отоспавшиеся, занимались чисткой оружия, приведением в порядок изрядно потрепанного в горах обмундирования, снаряжали разгрузочные системы.
В полдень Седого вызвали в штаб, в группу связи. Говорил он с начальником разведки.
– Егор, дело – дрянь!
– Что случилось? – спокойно спросил Седой, уже догадываясь, что речь сейчас пойдет о Даттахе.
– Сегодня в 6.00 духи все-таки вошли в селение Даттах со стороны футбольного поля, откуда их никто не ждал. Они строем дошли до здания администрации, напротив которого расположен и временный отдел милиции. Там было десять местных милиционеров-чеченцев и двадцать прикомандированных – пензенский ОМОН. Несколько ментов вышли на улицу, стали перешучиваться с духами, принимая их за своих. Те спокойно разделились на две группы и пошли громить селение. Вылавливали по спискам работников администрации и тут же казнили. Здание сожгли…
