Вечером король Шаул вышел из палатки Совета и направился к себе. Холодный ветер заставлял его держаться ближе к деревьям. Заметив дымок над своим шатром, Шаул обрадовался: значит, слуги позаботились о жаровне.
Глава 4
Фихолу, филистимскому наместнику, направленному из Гата в Гив’у, посоветовали взять в проводники богатого кнаанея по имени Элдаа – тот как раз направлялся к Солёному морю по торговым делам. Элдаа был хивви из Гив’она, снабжавший филистимские города дровами. Он знал в Кнаане каждую тропку, говорил на всех языках – одним словом, лучшего проводника Фихолу нечего было желать.
Едва рассвело, отряд верхом на мулах выехал на Морской тракт, проходивший недалеко от Гата. Фихол намеревался доехать до дороги, ведущей в Моав, заглянуть в Михмас и оттуда свернуть на Гив’у. Такой путь предложил проводник, и Фихол согласился. «Хорошо бы ещё проехать на восток, где скалы обрываются прямо в Солёное море. Там над морем есть плато, откуда видны Аммон и Моав», – уверял Элдаа, но Фихолу не терпелось поскорее добраться до своего лагеря в Гив’е.
Элдаа рассказал новому наместнику, будто иврим завели себе царя. Фихол засмеялся и не придал этому сообщению никакого значения. Он с любопытством разглядывал край, по которому проходила дорога, и не обращал внимания на болтовню туземца. Днём отряд останавливался в попутных селениях, отдыхал, а к вечеру двигался дальше. Элдаа считал, что на дорогу уйдёт от двух до двух с половиной суток – зависит от того, в каких местах пожелает задержаться филистимский наместник. При всей сдержанности и даже суровости, Фихол был человеком любознательным, и жизнь туземцев его интересовала. Правда, он никак не мог запомнить, кто такие иврим, и кто такие кнаанеи, тем более, что селения их часто находились по соседству.
Вблизи пересечения Морского тракта с Бет-Хоронской дорогой отряд поднялся на пригорок, чтобы переждать зной в сосновой роще. Перекусывая и отдыхая, солдаты Фихола с любопытством наблюдали незнакомую природу.
Пока ехали по равнине, пейзаж был скучным: поля и поля, где, согнувшись, ковырялись в земле туземцы. Селения располагались в рощах за полями и выглядели серыми пятнами среди травы и колючек. Потом пошли горы, невысокие, но изрезанные и крутые. Фихол думал, что здешние горы смыкаются в единый хребет, но, приблизясь, увидел, что их разделяют долины, через которые здешние земли сообщаются с приморской равниной. Он подумал, что местные жители по зубчатому рисунку вершин могут определять, в каком направлении проходит дорога.
