Шаул пожал плечами:
– Много.
– Конечно, – засмеялся судья и пророк. – Когда это биньяминиты считали врагов! Рассказывай дальше.
– Бились наши хорошо. Ополчение Гив’ы перерезало Южную дорогу, и по ней не прошла ни одна колесница. Стояли насмерть.
– Умереть и дурак сумеет! – вставил Шмуэль.
– Теперь ясно, – продолжал Шаул, – что надо было отойти к ущелью, где много наших селений, да и от колесниц в горах врагу не было бы толку. Но тогда никто об этом не подумал. К вечеру подсчитали потери. Четыре тысячи воинов! Начались споры: отступить или продолжать битву на этом же месте? И тогда сыновья пророка Эли, никому ничего не сказав, привезли в стан Ковчег Завета из храма в Шило. Наши до утра пели, приносили жертвы, благословляли каждый отряд отдельно и все вместе. А надо было отдохнуть, потому что филистимляне утром начали новую атаку.
И опять поначалу наши сражались неплохо, пока позади ополчения племени Дана не забили барабаны. Это на помощь филистимлянам прибежали гиргаши из своей крепости в Бет-Шеане. Наши не знали, что гиргашей в Бет-Шеане так много. Басилевс, увидев, что появились союзники, велел прорваться к Ковчегу Завета и захватить его. Это филистимлянам удалось. Когда иврим увидели, что священный Ковчег попал в плен, началась паника и общее бегство. В тот день наши потеряли тридцать тысяч воинов.
Он замолчал. Теперь Шмуэль рассказывал, что произошло, когда весть о поражении пришла в Шило.
– Убежал один биньяминит с места сражения и в тот же день пришёл в Шило. Одежда на нём была разорвана, на голове – прах. Когда он появился, Эли сидел на камне у дороги возле ворот дома и ожидал вестей, а сердце в нём трепетало за Ковчег Божий. Когда человек тот пришёл в Шило, весь город, узнав новость, стал громко стенать. Эли услышал вопли и спросил:
– Отчего такой шум?
Тогда этот человек подошёл к нему и объяснил. А было Эли девяносто восемь лет, глаза его померкли, и он не мог видеть. Тот человек сказал Эли:
– Я сегодня пришёл из стана, убежал с места сражения.
Эли спросил:
– Что там произошло?
И отвечал вестник, и сказал:
– Побежал Израиль перед Филистией, и поражение великое произошло в народе. Оба сына твоих убиты, а Ковчег Божий взят в плен.
Едва упомянул он о Ковчеге, Эли упал навзничь у ворот дома, сломал себе хребет и умер, ибо был он стар и тяжёл.
– Да, – вздохнул Шаул, не нужно было приносить Ковчег.
– Ладно, – отмахнулся Шмуэль. – Всё это теперь не важно. Я вижу, ты можешь говорить о том сражении до утра, но у нас здесь не военный совет. Проверю, что ты помнишь из Учения.
