И тут филистимляне узнали о полном разгроме отряда, направленного в Гив’у и что сам Питтак убит в поединке с королём иврим, а многие военачальники попали в плен и будут проданы на рынке рабов. Эта новость обескураживала, потому что воинов-гатийцев осталось меньше, чем было у Питтака. Постепенно все, и даже Голиаф, стали осознавать, что для того, чтобы одолеть туземцев, понадобится подкрепление.
Басилевс Ахиш должен был прежде всего укрепить свою власть в Филистии, ибо там началась смута: города то отделялись от Гата, то просились обратно в союз с ним. Поэтому только через несколько лет большое филистимское ополчение во главе с гатийцами получило приказ басилевса выступить против короля Шаула и отомстить за разгром колонны Питтака. План сражения в близкой к Гату долине Эйла, где можно использовать боевые колесницы, сочли наилучшим, и войско двинулось на восток. После дневного перехода филистимляне встали лагерем на холмах, окружающих долину.
Вскоре же, получив весть о вторжении в Иуду, к долине Эйла подошла армия короля иврим и заняла холмы напротив филистимского лагеря. Командующий Авнер бен-Нер велел солдатам отдыхать и ждать, пока дозорные ни выяснят, с какими силами пришёл неприятель и что он думает делать. До этого армия иврим не собиралась покидать холмы, так как ей ещё никогда не приходилось воевать на равнине. Ожидание затягивалось. Плана сражения в долине Эйла у иврим не было. Филистимляне, помня о разгроме Питтака, не спешили с военными действиями.
И стояли филистимляне на холмах с одной стороны, а израилиты на холмах с другой стороны, а между ними – долина <...>
И вышел из стана филистимлян единоборец по имени Голиаф из Гата. Рост его – шесть локтей с пядью, и медный шлем на голове его, и в кольчугу одет он. И вес той кольчуги – пять тысяч шекелей меди. И медные щитки на ногах его, и дротик медный за плечами. И древко копья его – как ткацкий навой, а клинок копья его в шестьсот шекелей железа. И щитоносец шёл перед ним. И встал он, и воззвал к полкам израильским <...> и сказал: « Срамлю я сегодня полки изратильские! Дайте мне человека, и мы сразимся один на один <...>
Эльханан теперь приходил к братьям в долину Эйла. Проводя в стане по несколько дней, он учился вместе с солдатами воинскому делу, ел и спал в отряде своих братьев, а по вечерам, конечно, пел. Солдаты не отпускали его допоздна. Иногда к ним подсаживался и сам король с сыновьями. Они тоже просили: «Ещё!» и так все сидели и слушали Эльханана, пока не поднимался с камня командующий Авнер бен-Нер и не напоминал настойчиво, что уже вторая стража, а на завтра много работы по укреплению стана. Люди неохотно расходились. Эльханан ещё задерживался, чтобы уложить в коробку свой невель, и в такие минуты к нему иногда подходила принцесса Михаль. Кивнув Эльханану, девушка просила:
