Шаул прислушался. Люди, перебивая друг друга, заказывали песни, Эльханан улыбался и начинал новую, а знал он их, видимо, без счёта. Особенно любили в стане старинные песни – те, с которыми шли по Кнаану воины Иошуа бин-Нуна, и ещё – ивусейские, о любви и разлуке. Солдаты подсказывали друг другу слова, подпевали Эльханану, а он отпивал воду из кружки, утирал с лица пот и начинал новую песню.
Шаул вместе со всеми подпевал и стучал ногой в такт мелодии. Он тоже вздыхал над грустной историей двух влюблённых, ожидал решения Бога, войти ли Моше в Кнаан, или проклинал коварство предателей в битве иврим с племенем великанов.
Расходились неохотно. Когда певец остался один, укладывая невель в деревянный короб, король подошёл к нему, поздоровался и поблагодарил за песни. Шаул был спокоен и не сомневался, что будет крепко спать этой ночью.
– Тебя зовут Эльханан? – спросил он.
– Да, я сын Ишая бен-Оведа из Бет-Лехема.
– Слышал об Ишае из рода судьи Боаза. Мне сказали, что несколько твоих братьев у меня в стане. На рассвете мы возвращаемся туда. Поедем с нами, я прикажу подготовить для тебя мула.
Эльханан поблагодарил и стал доставать обратно свой невель. Предложил:
– Если король хочет, я тихонько спою для него что-нибудь?
Как он угадал!
Шаул попросил:
– Спой мне ту песню про Моше: как узнал он о приговоре Господа, что не дожить ему до вступления в Святую землю.
Поднявшееся над холмами солнце встретило их на дороге в Бет-Эль. Они ехали рядом: бодрый после ночного отдыха король и Эльханан, обхвативший босыми ногами живот мула. Рубахи на всадниках были влажными от росы. Солнце окрашивало придорожные камни в жёлтый, розовый и медовый цвета, давало тепло и надежду на то, что день будет добрым. Эльханан держал перед собой ящик с невелем, мешки с хлебом для братьев он положил поперёк спины мула.
Король и юноша ехали рядом и улыбались – утру, солнцу, холмам и друг другу.
– Расскажи о твоём Бет-Лехеме, – попросил Шаул, и Эльханан охотно начал:
– Во времена праотца нашего Якова-Израиля назывался он Эфрата. Когда Яков умирал в Египте, он рассказал сыну своему, Иосифу, как похоронил Рахель по дороге в Эфрату...
Глава 2
Отряд из Гата, отправленный для разгрома иврим, не нашёл в Михмасе никого, и это привело филистимлян в негодование. Разъярённый Голиаф носился по пустому стану, сметая навесы, немногие палатки и остатки повозок обоза. Он ревел что-то нечленораздельное, но среди его угроз слышалось обещание посчитаться с командиром, который не мог выяснить заранее, что король этих проклятых туземцев удрал со своим войском в проклятый Гилгал, и теперь придётся по жаре тащиться туда.
